Ваал. Неисповедимый путь

— Я видела, что твои книги упали, — после продолжительного молчания проговорила Мелисса.

— Да, все в порядке. Они немножко запачкались.

— Мне на сегодня задали сто слогов.

— О, — ему задали всего восемьдесят пять, — я пару сложных слов пропустил.

Из зарослей травы, по которой они шагали, то и дело вылетали желтые бабочки. Из леса доносился звук работающей лесопилки, прерываемый треском оттаскиваемых конвейером бревен.

«Что мне ей сказать?» — снова спросил себя Билли, впадая в панику.

— Тебе нравится «Одинокий странник»?

— Не знаю, — пожала плечами Мелисса.

— В прошлую субботу мы ездили в кинотеатр Файета и знаешь, что мы смотрели? «Одинокий странник и золотой каньон», но я заснул, прежде чем он закончился. Он ездил на лошади по кличке Серебрянка и стрелял серебряными пулями.

— Почему серебряными?

Билли взглянул на Мелиссу, пораженный таким вопросом.

— Потому что серебряные пули наверняка убивают плохих парней, — объяснил он. — А еще там были индейцы-апачи. Я тоже немножко индеец, ты знаешь? Мама говорит, что я частично чокто. Чокто — лесное племя, жившее давным-давно в этих местах. Они охотились, ловили рыбу и жили в хижинах.

— А я американка, — сказала Мелисса. — Если ты индеец, почему на тебе нет боевой раскраски и мокасин?

— Потому что я не на тропе войны. Кроме того, мама говорила, что чокто были миролюбивые и не любили воевать.

Мелиссе Билли казался привлекательным, но родители говорили о Крикморах странные вещи: что Рамона хранит на полках в кухне банки с крыльями летучих мышей, глазами ящериц и могильной землей; что вышивки, которые она делает, — самые сложные в мире, потому что ночною порой ей помогают их делать демоны, и что Билли, который очень похож на мать и совершенно не похож на отца, тоже заражен греховной кровью, бурлящей в его венах, как красное варево в ведьминой кастрюле. Но несмотря ни на что, Билли Мелиссе нравился. Хотя она не могла позволить ему проводить ее до самого дома — вдруг родители увидят их вместе?

Они подошли к узкой дорожке, ведущей к дому Петтусов.

— Ну я пойду, — сказала Мелисса. — Пока!

Она двинулась к дому, держа в охапке учебники и отбиваясь от сорняков, которые цеплялись за подол ее платья.

— До свидания! — крикнул Билли ей вслед. — Спасибо за помощь!

Он думал, Мелисса не обернется, а когда она обернулась — с солнечной улыбкой, — почувствовал, что тает, как вишневая конфетка. Небо сразу стало таким огромным и голубым, как подарочные подносы, которые Грэм сделал для своей мамы на день рождения в прошлом месяце. Билли развернулся и пошел через поле к своему дому. Обнаружив в кармане десятицентовик, он зашел в магазин, купил «Баттерфингер» и, жуя его, двинулся по шоссе. «Жених и невеста, жених и невеста!» Может быть, Мелисса станет его подружкой, неожиданно подумал он. Краска стыда залила лицо Билли, когда он вспомнил обложки журналов «Настоящая любовь», «Рассказы о любви» и «Молодой романтик», которые часто отвлекали его внимание, когда он копался в комиксах, лежащих на прилавке книжного магазина.

Вдруг на него упала тень. Он поднял голову и увидел дом Букеров.

Билли замер. Зеленый дом стал серым, краска отошла от стен длинными полосами. Грязные белые ставни качались на поломанных петлях и не закрывали окна с разбитыми стеклами. Входная дверь осела, на ней было написано красными буквами: «ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ! НЕ ВХОДИТЬ!» Сорняки и лоза кадзу облепили стены дома и заполонили все пространство вокруг него. Билли показалось, что волос коснулось мягкое, приглушенное дыхание бриза, и он вспомнил удивительно печальное стихотворение, которое как-то раз читала в классе миссис Кулленс. В нем говорилось о доме, в котором никто не живет, и Билли понял, что если он сейчас же не уйдет отсюда, то почувствует в воздухе печаль.

Но он не двинулся с места. Он обещал папе еще тогда, в январе, сразу после случившегося, что никогда близко не подойдет к этому дому, ни разу даже не остановится рядом с ним, как он сделал это сейчас. Он хранил свое обещание более трех месяцев, но ежедневно проходя по дороге в школу мимо дома Букеров, обнаружил, что с каждым разом проходит на один-два шага ближе к парадной двери. Стоя сейчас в тени дома, накрывшей его, как холодная простыня, Билли понял, что ему ужасно хочется подняться по ступеням на террасу. Он был уверен, что дом хранит какую-то тайну, но стоит ему войти и посмотреть на все самому — все загадки, связанные с сумасшествием мистера Букера и гибелью его семьи, разрешатся как по мановению волшебной палочки.

Мама пыталась рассказать ему о Смерти, о том, что Букеры «перенеслись» в другое место и что Вилл, вероятно, тоже «перенесся», только никто не знает, где лежит его тело. Она говорила, что скорее всего он спит где-нибудь в лесу, на кровати из зеленой травы и подушке из сухих листьев, а белые грибы растут вокруг него, как тоненькие свечки, спасающие от темноты.