Ваал. Неисповедимый путь

Они еще немного поговорили, а затем вернулись к теме убийства. Когда Куртис стал в деталях пересказывать то, что услышал от Мей Макси, Джон неожиданно встал и сказал, что ему пора домой. Когда он выходил, в парикмахерской стояла тишина, но Джон прекрасно знал, кто будет предметом разговора после того, как за ним захлопнется дверь, — Рамона. В его присутствии ее имя никогда не упоминалось, но Джон знал, что стоит ему уйти, как приятели начнут перемывать косточки его жене, обсуждая то, что им в ней не нравится, и то, чего они боятся. Джон не мог их винить. Но он оставался сыном Готорна, и в его присутствии они были почтительны. «Все, за исключением этой толстой свиньи Лейтона», — подумал Джон, направляясь к своему автомобилю.

Он уселся в кабину «олдсмобиля» и съехал с обочины. Притормозив у дома Букеров — «помоги мне, помоги мне», говорила Джули-Энн, — он увидел два припаркованных полицейских автомобиля. Один полицейский бродил между деревьев позади дома, тыкая щупом землю. Еще двое методично отдирали обшивку террасы. «Никогда они не найдут мальчишку, — подумал Джон. — Если он все-таки убежал, то так напуган, что никогда не вернется обратно. А если он мертв, то Дейв позаботился о трупе».

Мельком взглянув на шоссе, он не поверил своим глазам. Две одинокие фигуры стояли на обочине прямо перед домом Букеров. Рамона, одетая в свое тяжелое коричневое пальто, держала за руку Билли. Ее глаза были закрыты, а голова слегка откинута назад. Джон ударил по тормозам «олдса» и, даже не успев до конца опустить стекло, закричал:

— Рамона! Идите сюда оба! Залезайте в автомобиль!

Билли испуганно вздрогнул, а Рамона еще мгновение продолжала спокойно стоять с открытыми глазами.

— РАМОНА! — прогремел Джон, и его лицо покраснело от гнева. Удивительно, что жена отважилась выйти из дома в такой леденящий холод, — она редко покидала дом даже в жаркие летние дни. Тем не менее она притащилась сюда и зачем-то привела с собой Билли.

— Садитесь в машину сейчас же!

Наконец они перешли дорогу и забрались в автомобиль. Билли дрожал, сидя между родителями. Джон переключил скорость и тронулся вперед.

— Что ты здесь делала? — сердито спросил он Рамону. — Зачем привела мальчика? Разве ты не знаешь, что произошло здесь ночью?

— Знаю.

— Значит, ты привела Билли посмотреть на это? Боже мой! — Он чувствовал себя как фитиль динамитной шашки. — Ты думаешь, он не узнает про это в школе?

— Узнаю о чем? — слабым голосом спросил Билли, чувствуя, что искры ссоры вот-вот разгорятся бушующим пламенем.

— Ничего, — ответил Джон. — Тебе не следует волноваться, сынок.

— Он должен знать. И должен услышать это от нас, а не в школе...

— Замолчи! — неожиданно закричал Джон. — Замолчи, поняла?

Он ехал так быстро, что едва не проскочил поворот. Тормоза завизжали, и «олдс» неуклюже повернул к дому. Рамона смотрела в окно, сцепив руки на коленях, а Билли сидел, низко наклонив голову. Он хотел узнать, что делают полицейские машины возле дома Вилла и почему Вилл не был сегодня в школе. Он слышал какие-то разговоры, от которых ему становилось не по себе. Случилось нечто ужасное, но никто не знал точно, что именно. Джонни Паркер произнес слова «дом убийства», но Билли испуганно заткнул уши.

— Не можешь не вмешаться, да? — проговорил Джон сквозь стиснутые зубы. «Олдс» ехал по проселочной дороге, раскидывая камни и разбрызгивая грязь. — Тебе еще недостаточно смерти и зла? Ты хочешь и сына вовлечь в это дело? Нет, ты не можешь сидеть спокойно, не можешь остаться в стороне, когда чувствуешь в воздухе смерть? Ты не можешь вести себя, как другие...

— Достаточно, — тихо, но твердо перебила его Рамона.

На несколько секунд кровь отхлынула от лица Джона, но затем оно приобрело отвратительный багровый цвет.

— ЧЕРТ ПОБЕРИ! — заорал он. — Ты не должна уходить из дома и разгуливать по городу! Ты должна затаиться, как мышка, поняла? — Джон остановил машину и выдернул ключ из замка зажигания. — Не смей больше подходить к этому дому, ясно?

Он протянул руку и схватил Рамону за подбородок, так, чтобы поймать ее взгляд, который оказался отрешенным и далеким. Этот взгляд окончательно вывел Джона из себя. Ему мучительно захотелось ударить жену, но он вовремя вспомнил о Билли.

— Я больше не желаю слышать весь этот твой бред, ты слышишь меня? Отвечай, когда я с тобой разговариваю!

В неожиданно наступившей гнетущей тишине Джон услышал всхлипывания Билли. Его пронзило чувство стыда, однако гнев еще не остыл.

— ОТВЕЧАЙ МНЕ! — закричал он.

Рамона стояла тихо и неподвижно. В ее глазах были слезы. Она долго внимательно смотрела на мужа, прежде чем ответить, а он в это время чувствовал себя как жук, только что вскарабкавшийся на скалу.

— Я слышу тебя, — тихо произнесла Рамона.

— Так-то лучше!

Он отпустил ее подбородок, вылез из машины и заспешил в дом, не решаясь оглянуться на жену и сына, поскольку гнев, страх и чувство вины стали медленно засасывать его, как мокрая земля засасывает плуг. В гостиной он вцепился в Библию, желая найти в ней слова, способные облегчить мучительную боль в душе.