V1

– Знаешь, Егор, ты хороший парень! Нет, правда, я давно уже здесь. Каждый день прихожу, пытаюсь развлечься, но все больше убеждаюсь, что кроме гламурных кис, собеседников тут раз-два, и обчелся. А с тобой есть о чем поговорить, ты интересный шкет! Но!

С тобой совершенно скучно спорить! А знаешь почему? Дело ни в придумках о собственном мнении, что оно у каждого свое, всё это бредни, умелые ораторы стадионы склоняли к своей точке зрения, нет! Это тупо никому не нужно.

Вот я, Горыч, журналистом работаю в местной газете, занимаюсь простой ерундой, пишу половину статей под разными инициалами, да зачастую про всяких огородников с вырытыми прудами, про конкурсы красоты на детском утреннике, вообщем, ересь, иногда даже придумываю. Не перебивай! Так вот любой идеалист тебе скажет, что я продался. И будет прав. Любой либерал скажет про свободу слова, и тоже будет прав. Редактор скажет о «журналист должен освещать любое событие непредвзято». И он тоже, как ты угадал, прав. И по идее за мои скучные россказни меня начальство должно уволить из этой паршивой газетенки и поставить человека поталантливее, а не уволит. А не поставит. И я опять буду писать половину статей под новый тираж.

А знаешь, Егор, почему? Забудь про бред либералов, у нас в стране свободу слова никто не отменял и не пресекал. Хочешь – пиши, не хочешь – молчи. Выкладывай в любые издательства любую информацию, если это не клевета, никто даже не рыпается тебя закрывать. Просто это никому не нужно. Никто газеты не читает и новости не смотрит, Георгий. Они так, фоном, всего лишь информационный шум. Людям газета нужна для того, чтобы рыбу заворачивать. И неважно, что я там написал, главное чтобы заворачивали, и чтобы именно в нашу газету.

Бутылки стало мало, официант подал еще одну. А Бородан тем временем продолжал:

– Знаешь, в чем беда, Гош? Ты еще мелкий и не до конца догоняешь, что я тебе пытаюсь донести. Ну вроде ты смахиваешь на умного, умный взгляд такой, даже поза, словно ты задумался о чем-то далеком даже от меня. А смотришь тебе вот прямо в зрачок и видишь безнадегу, этот, как его, максимализм юношеский, желание доказать кому-то что-то. Ну и как, успешно? Чем ты по жизни занимаешься?

– Ничем.

– Мне то хоть не гони! Солидные на тебе шмотки, слишком солидные для Сперанска. Да и деньги на бары тебе явно не мама дает…

– Не надо про маму.

– Извини, если что не так, Горыч, но не пытайся меня наколоть. Я людей чую, нюхом, нутром своим, в силу профессии, так сказать. Тебе двадцать лет, и даже если ты где-нибудь работаешь, этого все равно мало, чтобы щеголять по барам. Чем ты занимаешься? Клянусь, легавке тебя я не сдам.

Следователи всех отделов полиции отсасывают по сравнению с умением настоящего журналиста добывать правду. Напоил, склонил. Я рассказал ему о своем небольшом заработке.

– Мда уж, – Бородан вытер пот со лба, но интерес в глазах так и не угасал. – Это тебе не лом сдавать, тут железо поинтересней будет. Слушай, нет, может быть, конечно, это не мое дело… Как ты к этому пришел вообще? Ну, ты же не проснулся одним январским днем с мыслью: «Хмм, а что, если мне продавать оружие?» Прости, если я так глубоко копаю, просто мне, как истинному ценителю душ, важней всего в истории – мотивация героя.

– Ну, когда я еще каплей свисал, лет в восемь так, я подбивал ребят лазить на военную базу, которая была метрах в 30 от нашего двора. Ну, ты знаешь, бывший военный городок, общежитие, всё рядом, да и база эта была уже лет пять, как заброшена. Мы брали кусачки, перегрызали проволоку и по-пластунски карабкались до ангара. Он стоял ближе всех к забору, и в случае чего, с него было быстрее бежать обратно. Боже, как же мы сыковали!

Ангар всегда был открыт, но никто даже не пытался туда зайти, все трусили. А мы – мальчишки, нам же интересно, что же там, за железной ангарной дверью. Начали тянуть жребий, у кого спичка будет короче всех – тот и идет. Твой покорный слуга вытянул короткую.

Как только я оказался внутри, я не поверил своим глазам! Как в кино: автоматы, пистолеты, гранаты, даже взрывчатка – все настоящее, все железное, каждую деталь можно потрогать, каждую, понимаешь? Когда я вышел к ребятам, я сказал им, что там ничего нет, только противогазы какие-то на стене болтаются. Они мне поверили.

Ангар и сейчас открыт. Как только мне поступит заказ – я туда. Армии это все равно не нужно, а чем я хуже? Я лишь делаю то, что сделал бы любой на моём месте. Верней, делал, я завязал.

– Прям вот так просто?

– Да.

– Ангар открыт?! И никто не охраняет?

– Да. Эта база – оружейный резерв Сперанского гарнизона. Все лишнее, все ненужное и списанное отвозят в этот ангар. Не закрывают, потому что думают, что одного охранника на воротах достаточно, чтобы сохранить все в целости и сохранности.

– Интересно. И много ли там еще оружия осталось?

– Амбар пополняется постоянно. Все, что туда привозят, никто не считает. А оружие с ангара потом либо в утиль, либо на переплавку.

– То есть можно воровать?

– Хоть грузовиками вывози.

– Хоть грузовиками…