В зоне риска. Интервью 2014-2020

Юрий Поляков:

«Самый изощрённый имидж заканчивается, когда читатель берёт в руки том лауреата и обнаруживает там полуграмотный бред».

Писатель, драматург, публицист, многие годы главред легендарной «Литературки» в представлениях, конечно, не нуждается. Поляков – один из немногих современных авторов, кого узнают на улице, причём не только в Москве, Питере и других университетских городах, но и в глубинке. В этом мне пришлось удостовериться во время одного турне по Золотому кольцу (на борту литературного теплохода были и другие, на тот момент может быть даже более модные поэты и прозаики, но народ сбегался чествовать Полякова – часто прямо на причале, иногда даже с цветами). Его колонки, эссе, памфлеты и интервью – вообще-то не редкость, но, в основном, они касаются общесоциальных или культурных вопросов: театр, литпроцесс, актуальная повестка, болевые точки. «Культура» решила поговорить с «последним советским классиком» за жизнь.

– На творческих встречах писателей обычно спрашивают – когда они впервые почувствовали в себе талант? Это как укол зонтиком или никакого инсайта обычно не происходит – надо пробовать, отказываться или развивать?

– Ребёнок не может почувствовать в себе талант, он ощущает некий зов, интерес – к слову, цвету, звуку, лицедейству. Дар могут увидеть взрослые и помочь его развить. Они же, и это важно, обязаны мягко предостеречь, если мечты не подкреплены возможностями. Одна из главных бед нашего сегодняшнего искусства, литературы в особенности, обилие тех, кто, не имея таланта, пытается заниматься творчеством в силу семейных традиций и связей, тщеславия и ошибочной самооценки. Династия писателей – это как династия контр-теноров. Бывает, но очень редко. А когда я вижу некоторых потомственных певцов, мне хочется купить ружьё. У меня в 348-й московской школе была очень хорошая учительница литературы Ирина Анатольевна Осокина. Она-то и заметила мою склонность к словотворчеству. В советской школе, уж поверьте автору «Работы над ошибками», не было никаких «заранее известных выводов». Наоборот, педагоги всячески приветствовали самостоятельные мысли учеников, даже потирали руки от удовольствия: «Как ты сказал, Вася? Тебе нравится ум и предприимчивость Чичикова. Отлично! Теперь давайте разбираться!» Во-вторых, я сам работал учителем-словесником и знаю, что вербальные способности у ребёнка – большая редкость, не заметить их невозможно. Сидишь, проверяешь тридцать сочинений, у всех примерно одни и те же слова, мысли (из учебника), даже ошибки одинаковые и вдруг… Мои способности отчётливо проявились в девятом классе, когда в школе создали команду КВН. Тогда это было всеобщее увлечение, искреннее, дерзкое, без признаков «маслюковщины». Я писал тексты для нашей «КВА» (команды веселых активистов), а это – и стихи, и сюжеты, и диалоги, и монологи… Очень полезно для пробы пера, ведь тексты проверялись на зрителях, а не на родителях, поставивших тебя на стул перед гостями.

– Вас ставили на стул? Восхищались?