В зоне риска. Интервью 2014-2020

– Вот это очень серьёзная проблема. Потому что главный редактор – как раз почти монарх, именно от него зависит курс газеты. Честно говоря, я уже несколько раз порывался уйти, но всё упирается, конечно, в преемника. Проблема в том, что «Литературную газету» обязательно должен возглавлять писатель. Когда её возглавляли писатели – такие как Константин Симонов, Всеволод Кочетов, Сергей Смирнов, Александр Чаковский, был расцвет. «Литературную газету» и затеяли писатели – Пушкин с Дельвигом, это базовая традиция. Был период, когда её возглавляли журналисты, с того момента, когда А. Яковлев буквально выгнал Александра Чаковского – и до 2001 года. Они довели газету до того, что её тираж упал до 5 тысяч экземпляров (при прежнем – в 6,5 млн!). Даже при тогдашнем глобальном обрушении тиражей это была катастрофа. Поэтому проблема в том, чтобы найти писателя, но с журналистским опытом. Учиться на ходу – это не совсем правильно. Кроме того, этот писатель не должен придерживаться крайних взглядов. Газета, отражающая интересы одного круга лиц, всегда быстро теряет читателей, поэтому редактор должен быть «плюралистом», но не до беспринципности. Он может быть, если хотите, в меру завистливым. Писатели другими не бывают. Но важно, чтобы эта зависть не переходила в воинствующий субъективизм, когда все остальные – плохие, а те, кто тебе нравятся, – хорошие, независимо от того, что они пишут. Также важно, чтобы это был человек с принципами, а не приспособленец, который в зависимости от кремлёвских сквозняков меняет свою точку зрения. Оглядевшись, понимаешь, не так уж и много людей, кому можно вверить «ЛГ». Одни слишком стары, другие – слишком молоды и не имеют для этого ни человеческого, ни профессионального опыта. Ищем. Сомневаемся. Обнадёживаемся. Но в итоге, как обычно, скипетр упадёт в случайные руки…

– Юрий Михайлович, прочитала отрывок из Вашего нового романа «Любовь в эпоху перемен», который опубликован в «Литературной газете», и создалось впечатление, что образ строгого главного редактора Вы писали с себя… Возможно, я ошибаюсь? А кто они, прототипы Ваших героев? Ваши друзья? Политики? Кто-то ещё?

– Это не совсем так. Естественно, какой-то свой опыт я туда заложил, потому что невозможно писать героя, не пользуясь личными мотивами. Но главный редактор газеты «Мир и мы», наоборот, мой антипод. Роман – история человека, который сделал ставку на либеральные ценности в нашем, российском понимании. Я подробно описываю журналистскую жизнь. Думаю, этот роман вызовет большой скандал: уж очень много скелетов в шкафу отечественной журналистики, и я их перетряхнул. Ждать осталось недолго – роман должен выйти уже летом. А сейчас выйдет фрагмент этого романа в «Московском комсомольце».

– Вы как-то сказали в одном интервью, что писать о современном периоде не хотите, иначе это будет смахивать на сюжет «Ералаша», в котором мальчика звали играть в хоккей, и пока он собирался, наступило лето». «Любовь в эпоху перемен», по Вашему замыслу, охватывает две эпохи – перестроечный период и наши дни. Легко ли Вам было решиться написать о современности?

– Я – современный писатель и всегда писал о том, что происходит с нами. Конечно, прозаик всегда запаздывает, он не журналист, чтобы выдавать репортажи день в день. Но у меня, главные события разворачиваются в 1988-м, ещё полном надежд на обновление, и в 2013 году, когда отчётливо видны последствия «катастройки», прямые последствия случившегося, как писал поэт, «развязка тех легенд».

– Как Вы считаете, стоит ли сегодня выпускать так много работников СМИ?

– Мне кажется, сейчас с журналистами такая же ситуация, какая была в своё время с юристами, менеджерами и финансовыми гениями, – явное перепроизводство. Ко мне приходит молодой человек, окончивший журфак, и его надо учить, т. к. он не владеет жанрами, очень скованно пишет. У многих узкий кругозор, они плохо знают литературу, классику… Есть ещё одна беда на наших журфаках: там преподают историю журналистики в либеральной версии, и о таких гениях, как Катков, Суворин, Меньшиков, студенты даже не имеют понятия. А глядя на иных выпускников журфака, вообще недоумеваешь, как они оказались в профессии.

– То есть, не понятно, зачем люди пошли учиться на журналиста?