"В" - значит вторжение

Я до этого встречалась с Эффинджером дважды, а потом мы обсуждали наши дела только по телефону. Сидя напротив него за столом, я заметила, каким усталым он выглядел, с темными мешками под глазами. Это был шестидесятилетний мужчина, с копной вьющихся волос, которые с последней нашей встречи изменили цвет от соли с перцем до белого. У него был сильный подбородок и челюсть, но лицо было помятым, как бумажный пакет. Наверное, у него были личные проблемы, но я недостаточно хорошо его знала, чтобы спрашивать.

Он говорил глубоким голосом, который гремел прямо из его груди.

— Вы знаете, где он работает?

— Нет. Возможно, недалеко от городского колледжа, где он садится в автобус. Когда водитель сказал мне, где он живет, я так была занята попытками встретиться с ним там, что не думала о том, где он работает.

— Если он съехал из своей комнаты, возможно, он и работу бросил, вы так не думаете?

— Ну, это всегда возможно. Я вернусь в меблированные комнаты и поговорю с миссис Вон. Я так часто с ней виделась, что она вполне может меня удочерить. Она заявляет о политике невмешательства в дела жильцов, но могу поспорить, что она знает больше, чем рассказывала мне до сих пор. Я могу также поговорить с кем-нибудь из других жильцов, пока я там.

— Делайте что сможете. Если ничего не появится через несколько дней, подумаем, что делать дальше.

— Я бы хотела действовать быстрее. Когда я говорила с ним в субботу, он и вида не показывал, что собирается уехать. Конечно, он только что принес две картонные коробки, но мне не пришло в голову, что он собирается паковать туда вещи.

Через тридцать минут я уже была в меблированных комнатах, в тридесятый раз. Сейчас я поймала миссис Вон выходившей из столовой, с чашкой чая в руке. На ней была вязаная кофта поверх домашнего платья, и край носового платка торчал из рукава.

— Опять вы, — произнесла она, но без всякого определенного выражения.

— Боюсь, что да. У вас есть минутка?

— Если это относится к мистеру Доунсу, у меня есть все время, которое вам нужно. Он уехал без предупреждения, и я не знаю, почему. Сегодня у меня выходной, так что, если хотите, можем пойти в мою квартиру и поговорить.

— Буду счастлива.

— Хотите чашку чая?

— Нет, спасибо.

Она отперла дверь в дальнем конце офиса.

— Изначально это были помещения для прислуги, — прокомментировала она, входя.

Я последовала за ней, оглядываясь по сторонам.

— Во времена моих дедушки и бабушки слуг не должно было быть видно, когда они не работали. Это была их гостиная и столовая, где они ели. Повар готовил для них еду, но ничего похожего на то, что подавалось в официальной столовой. Спальни для слуг были на чердаке, над третьим этажом.

Она использовала две комнаты как спальню и гостиную, обе оформлены в розовато-лиловых тонах, с избытком семейных фотографий в серебряных рамках. Четыре сиамские кошки, разлегшиеся на диванах и креслах, едва проснулись после утреннего сна. Две посмотрели на меня с интересом, а одна встала, потянулась и пересекла комнату, чтобы понюхать мою руку.

— Не обращайте на них внимания. Это мои девочки. Джо, Мег, Бет и Эми.

Она уселась на диван, поставив чашку на подлокотник.

— Я предполагаю, что ваш интерес к мистеру Доунсу связан с судебным делом.

— Вот именно. У вас есть какие-нибудь предположения, куда он отправился? У него должна быть где-то семья.

— У него есть дочь в городе. Я не знаю ее фамилии по мужу, но не думаю, что это имеет значение. Они не общались годами. Я не знаю деталей, кроме того, что она не разрешает ему видеться с внуками.

— Звучит жестоко.

— Я не знаю. Он только однажды упоминал о ней.

— Вы обращали внимание на татуировку у него на руке?

— Обращала, но он, похоже, ее стеснялся, так что я старалась не смотреть. Что вы думаете об этом?

— Я подозреваю, что он сидел в тюрьме.

— Я сама об этом думала. Скажу, что за время, когда он здесь жил, его поведение было образцовым. Пока он содержал комнату в порядке и платил за нее вовремя, я не видела причины совать нос в его дела. У большинства людей есть секреты.

— Так что, если бы вы знали, что он был осужден как преступник, это не помешало бы вам поселить его здесь.

— Я это и сказала.

— Вы знаете, какого рода работой он занимался?

Она немного подумала и помотала головой.

— Ничего, что требует диплома. Он несколько раз повторял, как жалет о том, что не закончил школу. По средам, когда он возвращался поздно, я думала, что он посещает вечернюю школу. «Образование для взрослых», кажется, сейчас это так называют.

— Когда он впервые пришел в поисках комнаты, он заполнял заявление?

— Заполнял, но через три года я их уничтожаю. У меня достаточно бумаг, загромождающих мою жизнь. Правда в том, что я очень осторожна с моими жильцами. Если бы я подумала, что он плохой человек, я бы его не взяла, сидел он, или нет. Насколько я помню, он не указал никаких личных связей, что показалось мне странным. С другой стороны, он был чистый и аккуратный, с приятной речью, интеллигентный. Он еще был мягким по натуре, и я никогда не слышала, чтобы он сквернословил.