V – значит Вендетта

– Мне больно, – одними губами молвила она и меня словно осенило, вернуло в реальность, вынуждая поверить в правдивость происходящего. 

– Жива… – панически зашептал я, крепко прижимая брюнетку к тяжело вздымающейся груди. – Моя малышка…

Смутно помню, как нёс её на руках к самому дому, как переступил порог, переодел в собственную одежду, отогрел и отпоил горячим чаем. 

Вивьен не противилась, как делала это раньше, а напротив, шла навстречу, позволяя делать то, что не позволила бы никому даже в самых критических ситуациях. 

Нэри дрожала, как осиновый лист, рискуя сломиться в любой момент. Она молчала. Вё это время молчала, не выдавая ни звука. 

Боится? Неужели крошка Виви действительно боится меня? Был бы рад найти объяснение её опаске, но их не было! Это банальный шок для психики и организма. 

Подхватив малышку на руки, я перенёс её в ванную, где помог выпутаться из временных оков в виде тёплых пелёнок и, в конце концов раздеться. Я не видел дискомфорта, что испытывала бы каждая девушка во время того, как на её оголённое тело смотрит чужой мужчина. Его не было. Ей словно стало всё равно, глубоко плевать. То, что я так жаждал увидеть в первый день знакомства сейчас предстало передо мной во всей красе, но такая картина не радовала. Глядя на беспомощную, поникшую, испуганную и отрешённую Виви, мне хотелось выколоть собственные глаза. 

Виноват? Во всей ситуации виноват только я, сукин сын! Я знал, предполагал, но всё равно отпустил и позволил самовольство в следствии чего чуть не убил невинное дитя! 

Испытывает ли она обиду, злость? Возможно, и имеет на это полное право. В нашей ненормальный паре за мозг отвечал и отвечаю именно я. Как назло, блестящее мышление и рассудок покинули в самый неподходящий момент. 

– Мне уйти? – в полтона поинтересовался я, наблюдая за тем, как она в очередной раз кутается в белоснежное полотенце, сидя в пустующей ванной. Вивьен промолчала, что стало немым согласием. Поднявшись на ноги, я неспешно направился к выходу, намереваясь дать ей время побыть наедине с собой, но холодная фарфоровая ручка железно вцепилась в моё запястье, вынуждая остановиться. 

– Не оставляй меня, – прохрипела она. – Молю…

Я не стал выражать искреннее удивление, что так активно переполняло в данную секунду. Сегодня я сорвался, поведав миру всевозможные эмоции о которых не подозревал даже сам.