V – значит Вендетта

– Вивьен! – взревел я, в попытке привлечь чужое внимание, но тщетно. Она не слышала и не видела. Время пошло на бегущие со скоростью света мгновенья. Впервые за долгое время душу окутал пробирающий до самых костей страх и несвойственная паника. Я оцепенел, застыл от подступающего ужаса. Впервые в жизни я не знал, что делать. Не знал, как поступить, мать вашу!

Спустя минуту активных бултыханий малышка обмякла. Я почувствовал, как остановилось её сердце, почувствовал, потому что в унисон с ним остановилось и моё.Я исступлённо стирал руки в кровь в попытке проломить неплотный шар льда. В ушах стоял неистовый гул, визг и многочисленные голоса, что долгое время не посещали бывшую больную голову. 

Я кричал, ревел, как дикий зверь, не желая отпускать дьявольское дитя. Я не мог! Она нужна мне, жизненно необходима!

То ли Бог, в существование которого я никогда не верил, то ли сам Сатана услышали мои мольбы, в следствии чего лёд гулко затрещал, поддался, и я, погрузившись в холодную воду, намертво ухватился за тончайшее запястье, одним рывком выталкивая девушку на поверхность. Моя малышка не дышала. Это было ясно по белёсой коже, безвольному телу и посиневшим губам.

Я ритмично осуществлял сильные плавные толчки тяжестью верхней половины тела, в надежде, что ледяная жидкость, застоявшаяся в дыхательных путях, выйдет наружу. 

– Дыши, идиотка! – рявкнула я, задыхаясь в собственных агониях. – Слышишь?! Ты всё ещё нужна мне! Ты не посмеешь вот так просто уйти и избавиться от всех страданий, что я подготовил для тебя! 

Думал, что она слушает? Нет, я же не идиот. Таким образом успокаивал самого себя, хотя в любой драгой ситуации на моём лице не дрогнул бы ни единый мускул, лицезрей я убийство одного из верных подчинённых. 

Старался не питать себя пустыми надеждами, но тело отказывалось слушать разум. Я не прекращал делать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца, от которого предательски трещали хрупкие косточки. Я утратил возможность видеть и слышать, потерял счёт времени, часть самого себя. 

В чувство привёл тихий хрип и вздымающаяся женская грудь. Тощие охолодевшие пальцы едва ощутимо коснулись кожи, болезненно обжигая её, заставляя поднять ошарашенный взгляд. Мои зрачки были сужены до микроскопических размеров, сердце бешено колотилось, а руки предательски подрагивали с головой выдавая дичайшее волнение. Я замер, всматриваясь в глубокие голубые глаза, не ожидая увидеть в них даже намёка на жизнь. 

Не верил собственным. Это самовнушение, обман разума или помутнее рассудка?