В закоулках Мироздания

– Ася, я люблю тебя и хочу, чтобы ты была счастлива. Я хочу быть твоей наставницей, хочу по возможности заменить тебе родителей… Я готова принимать тебя такой, какая ты есть, прощать твои ошибки, защищать от невзгод, поддерживать и оберегать. Я, может быть, не совсем идеальная, но прошу и тебя принимать мои недостатки… Я хочу, чтобы ты доверяла мне. Я обещаю, что никогда не предам тебя…

Я замолчала, ожидая реакции девочки на мои слова. Вдруг я увидела, как из ее глаз капают слезы… Кап-кап – слезы падали на землю, и она даже не пыталась их утирать.

– Спасибо, Анна Сергеевна… – прошептала она, подняв голову – в ее мокрых глазах стояло облегчение, и радость, и благодарность, – я не буду больше вас обманывать…

– Я обещаю, что не буду читать твои мысли, но и ты пообещай, что, прежде чем что-то сделать, ты посоветуешься со мной, – сказала я, утирая слезы с ее щек.

– Я обещаю, – с искренней готовностью закивала она.

– Ты у меня умница, – сказала я и погладила ее по голове, почувствовав, как она всем существом откликнулась на ласку, – а теперь давай разберемся с твоей любовью к капитану Серегину…

Ася вновь опустила голову и жалобно всхлипнула.

– Я люблю его, Анна Сергеевна! – воскликнула она. – Я не могу выносить, как он спит с другой! Я не знаю, как ему сказать – вдруг он посмеется надо мной, я же для него маааленькая! – тут Асины слова перешли в бурные рыдания, словно прорвало плотину ее сдерживаемых чувств.

Я обняла девочку за плечи и застыла вместе с ней с таком своеобразном объятье. Бедная моя фантазерка, напридумывала о Серегине Бог знает чего, а потом и влюбилась в этот идеальный образ. Да, он красив – красив той особой хищной мужской красотой, силен, брутален и способен обворожить не одно девичье сердце. Но в то же время он абсолютно холоден к чувствам женщины, она для него только объект для удовлетворения его плотских потребностей, гибрид куклы из секс-шопа и кухонного комбайна со стиральной машиной. Да, он не будет насиловать, топтать и унижать женщин, но они и без того штабелями падают к его ногам. Такой мужчина – это совсем не герой моего романа, и очень жаль, что Ася попалась на удочку обаяния этого самца. Но в то же время это очень хорошо, что ее избранник – порядочный и честный человек, а не какой-нибудь мерзавец, способный воспользоваться чистой любовью маленькой девочки…. Все дело в ее возрасте, ведь любовь в двенадцать лет не может быть зрелой, а, следовательно, ни к чему хорошему не приведет. Хотя, позвольте, отчего же… Ведь, если порыться в памяти, прецеденты можно обнаружить… Вон, моя одноклассница, Верка, в тринадцатилетнем возрасте влюбилась в вожатого в лагере, тому вроде двадцать было. Ну, и встречались они четыре года, а потом поженились. Не трогал он ее до свадьбы. Сейчас уже трое детей у них – вполне счастливая пара…

– Послушай, Ася, – сказала я, – не плачь, пожалуйста. Я ведь тебе говорила, что любить – совсем не стыдно. Тебе и не должно быть стыдно за свою любовь, просто ты еще слишком юная, чтобы быть подругой взрослого мужчины. Но ведь ты когда-нибудь повзрослеешь… Не надо торопить события. Я думаю, тебе надо поговорить с Серегиным.

– Да? – недоверчиво спросила Ася, успокаиваясь, – вы так думаете? А если он меня прогонит? Посмеется?

– Не прогонит. И не будет смеяться. Поверь мне, я знаю, – успокоила я ее.

Капитан Серегин Сергей Сергеевич.

Со стоянки на перевале мы вышли, едва только взошедшее солнце озарило розовым светом вершины окружающих гор. Начался новый день нашего похода в неизвестность. Прихотливо извивающееся ущелье, постепенно расширяясь, неуклонно вело на север. Дорога была нахоженой, тропа расчищенной от камней; ветки же колючих кустов – те, что вытягивались на нее дальше, чем нужно, кто-то из прежних постоянных пользователей маршрута аккуратно обрубил каким-то острым орудием. Ручей, бравший начало от родника на перевале, постепенно вбирал в себя более мелкие ручейки и источники, и теперь превратился в небольшую речку, резво петляющую по дну ущелья.

Узость тропы заставила наш караван изрядно растянуться. Мои парни, которые первоначально ехали верхом, спешились и повели лошадей в поводу. Мало нам было телег и полевой кухни в обозе, так мы еще были обременены стадом скота и табуном трофейных коней, с которыми едва справлялись латинские девочки-подростки. Бросить все эти мычащие, ржущие и блеющие трофеи мне не позволяла большая зеленая и пупырчатая жаба, нашептывающая, что вот ты бросишь, а потом понадобится – и что ты с этим будешь делать? Если брать грубо, то примерно на полсотни человек нашей команды мы каждый день режем одного барана. И хоть пока я не планирую хоть сколько-нибудь увеличивать наш контингент, и на телегах еще имеются значительные запасы круп и овощей, но потребное на день количество продуктов заставляет всерьез задуматься о снабжении. Навечно этих запасов не хватит и рано или поздно нам придется озаботиться их пополнением.