В высших сферах

Было солнечно, ясно и сухо. Он повел автомобиль к просторному особняку в стиле эпохи Тюдоров. Защищенное от любопытных глаз прохожих живой изгородью кедровых деревьев здание располагалось на значительном удалении от шоссе, к нему вела извилистая подъездная дорожка, начинавшаяся у двустворчатых металлических ворот, увенчанных двумя фантастическими фигурами. В конце дорожки стоял сверкающий “крайслер-империэл”, и Элан Мэйтлэнд пристроил позади него свой обшарпанный “шевроле”. Он прошел к массивной, усеянной крупными шляпками гвоздей двери в глубине величественного портика и позвонил. Дверь тут же распахнулась.

– Доброе утро, меня зовут Мэйтлэнд, – представился Элан дворецкому.

– Проходите, пожалуйста, сэр, – пригласил дворецкий, хрупкий седовласый старик, двигавшийся так, словно ноги причиняли ему непереносимую боль. Он провел Элана коротким, облицованным плиткой коридором в просторный вестибюль. В дверях вестибюля появилась тонкая, стройная фигурка.

Это была Шерон Деверо – именно такой он ее и запомнил. Отнюдь не красавица, но весьма изящная, можно даже сказать, миниатюрная, с немного удлиненным лицом и глубокими, искрящимися юмором глазами. А вот прическа у нее изменилась. Тогда она была жгучей брюнеткой с длиннющими волосами, нынче же стала коротко стриженной блондинкой, что, по его мнению, очень ей шло.

– Привет, – поздоровался Элан. – Мне сказали, вам тут адвокат требуется.

– В данный момент, – молниеносно среагировала Шерон, – нам больше нужен водопроводчик. Дедушкину ванную так и заливает.

Теперь он вспомнил еще кое-что – ямочку на левой щеке, появлявшуюся, когда она улыбалась, как вот в эту минуту.

– Перед вами как раз адвокат, который подрабатывает именно по водопроводной части. В юриспруденции в последнее время дела идут далеко не блестяще, – объяснил он.

Шерон рассмеялась.

– Тогда я рада, что вспомнила про Элана Мэйтлэнда. Дворецкий помог ему снять пальто, и Элан с любопытством осмотрелся.

Особняк – как снаружи, так и внутри – всем своим видом говорил о богатстве и благополучии. Они стояли в огромном вестибюле, облицованном по стенам полированными панелями, высокий потолок в стиле Ренессанса отражался в сияющем дубовом паркете. В массивном камине тюдоровской эпохи, обрамленном пилястрами с каннелюрами, весело полыхали поленья, неподалеку от него на трапезном столе елизаветинских времен стоял искусно подобранный букет алых и желтых роз. На цветастом ковре из Кермана <Знаменитый ковроткачеством город на юго-востоке Ирана.> расположились друг против друга величественное йоркширское кресло и уютная софа, по обеим сторонам окон эркера висели тяжелые вышитые шерстью шторы.

– Дедушка только вчера вечером вернулся из Оттавы, – сообщила ему Шерон, – и сегодня за завтраком обмолвился, что ему нужен молодой Эйб Линкольн <Авраам Линкольн (1809 – 1865) – 16-й президент США (1861 – 1865), адвокат по профессии, один из организаторов Республиканской партии, выступившей против рабства.>. Тут-то я и скажи, что знавала некоего Элана Мэйтлэнда, который собирался стать адвокатом и был просто напичкан всевозможными идеями.., кстати, ты их еще не растерял?

– Да, по-моему, нет, – ответил Элан слегка сконфуженно. Видимо, в свое время он откровенничал с этой девчушкой куда больше, чем мог сейчас припомнить. – Спасибо, что подумала обо мне.

В доме было тепло, и Элан повертел шеей в жестком крахмальном воротнике белой рубашки, которую надел под единственный приличный костюм пуританского темно-серого цвета.

– Пойдем в гостиную, – пригласила Шерон. – Дед сейчас подойдет.

Он пошел за ней через зал. Шерон распахнула дверь, и на них хлынул поток солнечного света.

Комната, в которой они оказались, была еще просторнее вестибюля, но тем не менее очень светлая и потому не производившая давящего впечатления. Обставлена она была чиппендейлом и шератоном <Стили мебели XVIII в.>, на полу – светлые персидские ковры, стены обтянуты дамасской тканью и украшены золочеными хрустальными бра. Несколько подлинников маслом: Дега, Сезанн и более современный Лоурен Харрис. Один угол гостиной целиком занимала гигантская пушистая елка, поблескивавшая рождественскими украшениями, рядом стоял “стейнвей” <Всемирно известная марка роялей высшего класса.>. Закрытые сейчас створчатые окна выходили на выложенную каменными плитами террасу.

– А дедушка, я так понимаю, это сенатор Деверо? – уточнил Элан.

– Ох, я забыла, что ты можешь не знать. – Шерон указала ему на канапе и сама села напротив. – Мои родители, понимаешь, развелись. Папа живет в Европе, по большей части в Швейцарии. А мама снова вышла замуж и уехала в Аргентину, а я вот живу здесь.

Произнесла она это все с подкупающей откровенностью и без тени горечи или сожаления.

– Так-так-так. Вот это и есть тот самый молодой человек, – пробасил сенатор Деверо от двери.

Седые волосы тщательно причесаны, безупречно отутюженная визитка без единой морщинки, в петлице рдел бутончик розы. Потирая ладони, сенатор прошел в гостиную.

Шерон совершила обряд представления.