В унисон

Литература им тоже нравилась разная: Мичи ночами напролет читала моногатари, Хидео ничего тяжелее ранобэ осилить был не в состоянии. Зато им обоим нравилось периодически забываться в комиксах манга, нравилось смотреть аниме и дорамы. Они обсудили самые запоминающиеся произведения, сходясь во мнении, что манга более универсальная, чем принято считать.

Вдруг Мичи остановилась. Хидео заметил это не сразу, и уже успел пройти немного вперед, когда обнаружил, что Мичи нет рядом. Он резко затормозил и вернулся, следя за ее горящим взглядом.

– Что такое? – спросил он, поворачивая голову к витрине магазина.

Мичи не сводила взгляда с разноцветного прилавка, на котором пестрели всевозможные томики манги. Весь вид Мичи выражал острое желание обладать этими предметами, а если не обладать, то хотя бы прикоснуться к ним. Хидео понял.

– Давай зайдем? – пролепетала она. – Прямо судьба.

Хидео не возражал, он вновь открыл Хамаде дверь, пропуская ее внутрь помещения. В зале было такое яркое, теплое освещение, что Хидео пришлось ненадолго зажмуриться, чтобы облегчить резь в глазах. Мичи возбужденно прошлась меж стеллажей, бросая взгляды то через одно плечо, то через второе. Она буквально сияла, осматривая ассортимент магазина.

– Тут есть все? В самом деле? – вопрошала она полушепотом, не решаясь прикоснуться к глянцевым обложкам.

Она прошла к дальней стене, где стояла и лежала манга для более взрослой аудитории. Хидео внезапно наткнулся на комикс, который читал сегодня днем в школе, и его передернуло от непрошенных воспоминаний. В голове всплыла резкая критика Генджи, и на душе заскребли кошки. Хидео поспешно отвел взгляд в сторону и наткнулся на Мичи, смотрящую на него с немым вопросом в глазах.

– Что случилось? – спросил он.

– Ты увидел что-то неприятное?

Он удивленно поднял брови.

– Ты заметила?

– Я много чего замечаю. Так что ты увидел?

– Мангу «Ужасы Розы», видишь? Я сегодня взял ее с собой в школу, думал, что это ужасы, но оказалось, что это простой любовный роман.

Мичи отыскала взглядом комикс, о котором он говорил. Обложка ей понравилась – в центре композиции стояла девушка с длинными белыми волосами. Ее тело оплетали шипастые розы яркого красного цвета. Задумавшись, Мичи взяла том в руки.

– И ты ее читал? – спросила она, вертя книгу в руках.

– Ну, почти. Я делал вид, что читал. Не помню ничего.

– И с чего ты тогда взял, что это любовный роман?

– Мне… мне Генджи сказал.

– А, ну раз Генджи сказал, значит, так и есть, да?

Тон, которым она это произнесла, Хидео не понравился. В этом тоне явно сквозила насмешка. Над чем она смеется?

– А что такого? – попытался обороняться Хидео. – Я доверяю своему другу.

– Конечно-конечно, – все тем же раздражающим тоном пробормотала Мичи. – Зачем составлять личное мнение, когда можно спросить у друга?

– Ты сейчас серьезно пытаешься воззвать к моей совести по такому пустяку? Ты просто не знаешь Генджи! Он прекрасно разбирается в жанрах. Он много в чем хорошо разбирается.

Хамада нахмурилась, бросила суровый взгляд исподлобья, а затем, разжав плотно сжатые губы, произнесла медленно и внушительно:

– Вот что, Хидео: не позволяй своему другу формировать твои вкусы. Идентичность, взращенная на чужой идентичности, не имеет ценности. Вот из принципа возьми и прочитай эту мангу. Чтобы хоть немного снизить твое предубеждение, скажу, что я уже читала ее, просто не призналась в этом сразу. Там нет никакой любви.

Одним движением Мичи впечатала том манги Хидео в грудь, заставив его вздрогнуть от неожиданности. Не глядя больше на него, девушка прошла мимо и обратилась к стеллажам, стоящим поодаль слева.

Хидео вновь взглянул на обложку – на ней ровным счетом ничего не поменялось. Но теперь она вызывала совершенно другое ощущение, оно шло вразрез с прошлым. Теперь ее хотелось прочесть, чтобы все-таки узнать, кто из его друзей прав: скрупулезный Генджи или дерзкая Мичи?

Положив мангу на место, Хидео нагнал Хамаду, которая задумчиво бродила взглядом по полкам. Ряд симметричных томиков пестрил зелеными, красными, синими и черными всполохами, оттенки находились в жестоком конфликте, они резко контрастировали друг с другом и оттеняли менее выразительные цвета, придавая им новое прочтение.

– Мрачновато тут, – заметила Мичи, склонившись к нижнему ряду томов.

На свет она выудила нечто красно-черное, наводящее тревогу одним своим видом.

– Конечно, мрачновато, – пробормотал Хидео, сглатывая, – мы же в отделе ужасов.

– Забавно.

Она повертела в руках том манги, и Хидео внезапно вспомнил, что у него была такая дома. До инцидента с антиутопическим сжиганием литературы, не подходящей под материнский стандарт. Да, эта манга, испещренная выразительными спиралями, как дырами, в свое время нехило его напугала. Манга вообще редко доводила его до беспокойного состояния, но это был как раз случай, который Хидео мысленно внес в перечень исключений.

– Может, взять ее? Как думаешь? – Мичи вдруг повернулась к нему, стала заглядывать в глаза.

– Разве я могу решать? – с улыбкой спросил он.

– Правда, не можешь. Но все-таки? Ты читал ее?

– Да.