В центре чужой Игры

- Стражи не только охраняют порядок. Они ещё и судьи, и палачи. Если ты попался Стражу, не жди снисхождения. Их не интересует, аристократ ты или простолюдин, градоправитель или раб; не перечисляй заслуги свои - не помогут они. Какова бы ни была причина твоего преступления: за наживой ли ты гнался или родных спасал - это не имеет для Стража никакого значения. Ни слёзы и мольбы, ни крики и угрозы, ни деньги и посулы - ничто не спасёт от возмездия. Суровым оно будет, но справедливым - ровно таким, какое ты заслужил по закону - не больше, но и не меньше. Если ты вершишь злодеяния, то рано или поздно Страж покарает тебя.

- Деда, - уточнил его внук Стакс, десятилетний мальчишка, - если они такие грозные и справедливые, то почему не извели всех преступников. Почему кругом столько зла?

- Так, мало их внучек. Не везде успеть могут. Вот и надеются людишки, что их наказание минует. Или по-мелочи пакостят, чтоб внимание не привлечь.

Сэм отключил жучок, и звук пропал.

- Супер, - восхитилась я. - А что это за Стражи?

- Так дед ведь рассказал. Раса такая, за порядком следят, за соблюдением законов.

- А кто эти законы устанавливает?

- Да араж его знает, Стражи давно появились. Объявили, что все должны соблюдать Закон, раздали правителям Своды законов. Может, сами и придумали. Про Стражей, вообще, мало что известно. Магией владеют, кажется, эмоции чужие угадывают, бойцы хорошие. Кто-то их демонами называет, кто-то оборотнями - в каких-то монстров превращаются. Только о Законе и думают, больше ни о чём.

- Вампиры? - уточнила я.

- Нет, ты что! Ничего общего с этими кровососами! Вампиров легко узнать - клыки, глаза красные. И кстати, вампиры оборачиваться не могут.

- А как Стражи выглядят?

- А кто их знает? Они - мастера иллюзий. Вроде всё, больше ничего не знаю.

- Интересно. А как ты объяснишь то, что я ваш язык понимаю?

- Язык? - расхохотался мальчишка. - Это мягко сказано, я бы уточнил - языки, причём все!

Ильсан

Что было дальше, я не помню. Только какие-то куски. Впрочем, за их достоверность я не поручусь.

Чья-то рука хватает меня за шиворот, усаживает перед собой на лошадь.

В горло льётся что-то терпкое, противное.

Шум, разговоры…

- Корчма? Это как-то несолидно - я всё-таки Княжна!

Снова голос Неор:

- Хорошо! Корчма так корчма! Но нам с золотистиком один номер на двоих.

- Что???!!!! Да как вы могли такое подумать!!! Я девушка приличная! Да мы там всю ночь… о поэзии будем беседовать!!! О прекрасном!!!

Очнулся я глубокой ночью от ощущения опасности (иногда на меня такое находит). Незнакомая комната, я лежу на кровати под одеялом, вторая постель пустует. Видать, до корчмы мы всё же доехали. На полу сидит Эйри, опустив голову на кровать рядом со мной. Спит.

Я легонько толкнул его, но эльф не проснулся. Дернул сильнее - никакого результата, только рука парня, до этого стискивающая мою ладонь, разжалась и безвольно упала вдоль тела. Да что это такое?

Я приподнялся - приступ прошёл, но последствия остались: слабость, легкое головокружение.

Что-то происходит в комнате Неор, или произойдёт в самое ближайшее время. Я должен там быть. Что же делать? Если попытаться разбудить Эйри, то потеряю время. А если идти одному, то из-за слабости могу не справиться с опасностью.

Глава 11. От опасности мы не бегаем.

Барбариска

"Это мягко сказано, я бы уточнил - языки, причём все!" Услышав от Сэма такое заявление, я замерла с широко открытыми глазами и упавшей на дно телеги челюстью.

- Как все языки? - обалдело спросила я. - Да, я в школе учила какой-то язык, но не помню какой. А уж здесь вообще ни одного не знаю.

- Может, и не знаешь, - хихикнул Сэм, - зато очень даже хорошо говоришь. Я проверял: специально на всех знакомых мне языках к тебе обращался, а ты спокойно отвечала, и именно на том, на каком был вопрос. И на разных наречиях людей, и на эльфийском, и на орочьем, даже язык урсов и шаффтов понимаешь, а на последнем, кроме самих шаффтов вообще никто не говорит, я только пару слов и знаю.

Хорошо, что мы самые последние едем, и достаточно далеко от остальных - вряд ли бы им наши разговоры понравились.

Я, сама того не замечая, достала Зара из корзинки и прижала к себе: так мне становилось гораздо спокойнее. Это странно, конечно, но когда малыш был рядом, я чувствовала себя защищенной, причём в гораздо большей степени, чем с тем же Айверином. Чем Зар сможет мне помочь, я не понимала, но ощущения не менялись: тепло, защита, уверенность, безопасность. Наверно, поэтому я повадилась постоянно, когда возникала такая возможность, брать ребёнка на руки. Может, это наша энергетическая связь так чудит? Или мне это просто нравится. И вот что интересно, Сэмми тоже постоянно таскает ребёнка, играет с ним - у парня те же чувства возникают? Или он просто с малышами любит возиться? Надо спросить, потом, как-нибудь. Вопросов накопилось, хоть блокнотик как у Умника заводи. Опять я не о том думаю! Языки…