В тени регулирования

По показателю субъективного благосостояния на протяжении всего периода 2000-х годов наблюдались значимые отличия между самозанятыми и формальными работниками. Самозанятые ставили себя значимо выше по этой шкале, чем формальные работники, при прочих равных условиях. Отличия между другими группами работников с неодинаковым статусом на рынке труда носят менее выраженный характер и не воспроизводятся от волны к волне. Неформальные наемные работники давали более низкие самооценки благосостояния только в 2009 и 2010 гг., в то время как на протяжении предыдущих лет различий между ними и формальными работниками не наблюдалось. Нерегулярно занятые характеризовались значимо более низкими самооценками благосостояния на протяжении большей части второй половины 2000-х годов. Это делало их похожими по данному показателю на экономически неактивное население, для которого в этот период были также характерны более низкие самооценки благосостояния. Безработные, в свою очередь, оценивали свое материальное положение значимо ниже формальных работников во всех 11 волнах, представляя по своим самоощущениям самую бедную категорию населения по сравнению с формальными работниками.

Параметр субъективной власти показывает несколько иную картину. На протяжении всего анализируемого периода различий между самозанятыми и формальными работниками не наблюдалось: работники формального сектора и самозанятые одинаково позиционировали себя на этой шкале. В противоположность им, неформальные работники по найму оценивали свою «власть» значимо ниже, и эти самооценки воспроизводились практически в каждой волне. Нерегулярно занятые также демонстрировали более низкие самооценки власти по сравнению с формальными работниками, однако данные различия вновь оказались характерны только для второй половины 2000-х годов. Это сближало их с категорией экономически неактивных. Для безработных респондентов оказались характерны более низкие самооценки власти по сравнению с формальными работниками на протяжении всех 11 лет.

Анализ результатов регрессии по параметру субъективного уважения, которое респонденты испытывают к себе со стороны других, также позволил дифференцировать различные категории статусов на рынке труда. Значимые различия между самозанятыми и формальными работниками наблюдались только в 2006 и 2010 гг., при этом самозанятые в этих волнах демонстрировали более высокие самооценки уважения. В остальные годы различия между самозанятыми и формальными работниками отсутствовали. Неформальные наемные работники на протяжении большей части 2000-х годов оценивали уровень уважения, которое они испытывают к себе со стороны других, значимо ниже, чем формальные работники, однако эти различия воспроизводились нерегулярно. Начиная с 2003 г. для нерегулярно занятых также оказывались характерны более низкие самооценки уважения по сравнению с формальными работниками (исключение составил 2005 г.). Как безработные, так и экономически неактивные на протяжении всего анализируемого периода отличались значимо более низкими самооценками уважения по сравнению с формальными работниками.

По параметру уверенности в возможностях обеспечить себя самым необходимым в ближайшем будущем самозанятые характеризовались более высокими оценками на протяжении большей части 2000-х годов. Однако обращает внимание тот факт, что эти различия не воспроизводятся от волны к волне – наблюдается «провал» в 2002, 2003 и 2005 гг., когда они незначимы. Разница в самооценках между неформальными наемными работниками и формальными работниками наблюдается только в 2010 г., неформальные работники по найму демонстрируют более низкий уровень уверенности в обеспечении собственного ближайшего будущего. Важно, что в остальные годы формальные работники и неформальные работники по найму имеют схожие уровни уверенности в собственных возможностях. С этим параметром субъективного социального статуса (не)формальность оказывается практически не связана. Нерегулярным работникам свойственны более низкие самооценки своих возможностей по сравнению с формальными работниками, данные различия воспроизводились на протяжении большей части 2000-х годов, однако и здесь наблюдаются отдельные годы-«провалы», когда различия были незначимыми. В этом смысле они вновь оказываются похожи по своим самооценкам на экономически неактивное население. Безработные значимо ниже оценивали свои возможности самообеспечения по сравнению с формальными работниками во всех 11 волнах.