В тени интриг

Эрми выпрямилась и потянулась за чулками. В серых глазах появился шаловливый блеск, она стрельнула в фаворита хитрым взглядом и с невозмутимым видом подняла юбку. Согнув ногу, Эрми начала медленно натягивать чулок, её пальцы скользнули по щиколотке, голени, погладили коленку, лаская нежную кожу… Послышался резкий вздох, и озорница спрятала довольную улыбку. Эрмеаре нравилось дразнить Данри, видеть, что он всё-таки не совсем равнодушен к ней.

– Хулиганка коронованная, – донеслось ворчание. – Ещё и ненасытная…

Юная государыня тихо рассмеялась.

– Сам виноват! – Она с победным видом посмотрела на Данри. – Ты же мой учитель.

Кинаро улыбнулся в ответ и прикрыл глаза, чтобы Эрмеара не заметила в них грусть. Да, сам виноват, чего уж там.

– Ладно, пойдём. – Девушка быстро справилась со вторым чулком и вскочила с дивана.

Они расстались у дверей покоев Данри, и королева, строго посмотрев на него, наказала дождаться её.

– Пойдём вместе, – кратко добавила Эрмеара, коснулась губ фаворита лёгким поцелуем, после чего поспешила к себе.

Настроение тут же упало. Кинаро, наивный, надеялся зайти отдельно и просто занять отведённое место, но несносная упрямица всё-таки сделала по-своему. Нашла, как подчеркнуть его особый статус при дворе ещё больше. Дан сжал губы, подавил желание пинком раскрыть дверь и медленно зашёл в гостиную. Остановился посередине, несколько раз глубоко вздохнул, потемневшие до цвета хвои глаза прикрыли густые ресницы.

– Ладно, – сквозь зубы процедил Данри и стремительно зашёл в спальню. – Раз пошли такие игры, Эрми…

Фаворит рывком открыл дверь в гардеробную. Он сумеет дать понять теронцу, что не соперник ему в трудном деле завоевания её величества. А может, даже и союзник… Если принц окажется сообразительным. Кивнув собственным мыслям, Дан уделил внимание одежде и выбрал тёмно-зелёную бархатную безрукавку, рубашку из золотистого шёлка и быстро переоделся. Нечего давать Эрмеаре лишний повод для ворчания, если он будет выглядеть неподобающим образом. Небрежно пригладив каштаново-рыжеватые вихры на макушке, Кинаро вышел обратно в гостиную, дожидаться королевы. Но в комнату заглянула леди Бринэтт.

– Идём, Дан, – она махнула рукой.

Он встрепенулся и в удивлении поднял брови, посмотрев на статс-даму.

– Я с вами? – осторожно уточнил фаворит.

– С нами, – кивнула леди, неправильно поняв его вопрос. – Поторопись.

Её величество ожидала в пустом тронном зале, нетерпеливо постукивая веером по раскрытой ладони.

– Ну, наконец-то!.. – воскликнула она, едва Данри и леди Бринэтт показались из коридора.

Кинаро тут же решил обозначить свою позицию на этом ужине и твёрдо заявил:

– Ваше величество, рядом с вами не пойду.

Он не муж, чтобы сопровождать Эрми на равных. И хватит с него этого детского упрямства коронованной вредины. Золотистые брови сошлись на переносице, серые глаза потемнели и опасно блеснули, но неожиданно на стороне Данри выступила леди Бринэтт.

– Он прав, ваше величество. – Женщина склонила голову. – Не стоит дразнить теронского принца. Этот брак может стать очень выгодным, с точки зрения политики, – негромко добавила она и пристально посмотрела на воспитанницу. – Будьте благоразумны, моя королева.

Эрмеара кусала губы, но молчала. Через несколько минут напряжённой тишины она нехотя кивнула, на миловидном лице застыла непроницаемая, вежливая маска.

– Хорошо, – обронила королева. – Следуйте за мной, миледи, господин Кинаро.

После чего развернулась и быстрым шагом направилась к столовой. Бринэтт обменялась с Даном взглядом и едва заметно вздохнула.

– Прости её, – шепнула она. – Эрми ещё так молода…

Фаворит ничего не ответил и поспешил за государыней. У него зародилось подозрение, что сегодня он будет спать один и у себя. Эта мысль Данри не слишком огорчила. Он ещё надеялся, что после ужина удастся перекинуться парой слов с виконтом и попросить его об одолжении, не вдаваясь в подробности.

Парадную столовую наполнял сдержанный гул голосов, на длинном столе красовались изысканно украшенные блюда. Слуги бесшумно сновали между гостями, убирая пустые тарелки, доливая вино, меняя яства. Свет многочисленных свечей отражался в хрустальных подвесках, зеркалах, позолоте и драгоценностях дам. Данри не любил такие сборища, когда под перекрёстными взглядами гостей пропадал аппетит и приходилось чуть ли не давиться каждым куском.