В стране кораллового дерева

Вдруг Викторию пронзила легкая дрожь. Педро разглядел ее среди всадников. Она гордо выпрямила спину. Виктория никогда не показала бы ему, что боится. Боится индейцев, к которым она приехала, боится дикой шайки, в руки которой попала вместе с Юлиусом. Бандиты придержали коней, и лошадь Виктории тоже остановилась. Виктория и Юлиус переглянулись. Юлиус попытался ее успокоить. «У нас все получалось, — говорили его глаза, — получится и дальше». Руфус направил коня к людям, которых считал главными. Быстрая испанская речь смешалась с языком, которого Виктория не знала. Потом Руфус вновь подъехал к ней.

— Все выяснилось. — Он пристально посмотрел на нее и продолжил: — Сдержи свое обещание, Виктория Сантос, иначе пусть тебя заберет дьявол.

Виктория кивнула. Руфус громко выкрикнул что-то непонятное, поднял лошадь на дыбы, прежде чем развернуться и умчаться вместе со своими людьми. На мгновение Викторию охватил озноб. Вдруг к ней подъехал Педро.

— Что ты здесь делаешь?

В его голосе слышались удивление и огорчение. Молодой мужчина из отряда Педро подъехал к ним и что-то ему сказал. Педро быстро ответил. Мужчина остановил лошадь рядом с ними и мрачно взглянул сначала на Викторию, а потом на Педро. Педро повторил фразу. Молодой индеец плюнул, но все же повернул к остальным. Педро краем глаза наблюдал за ним, прежде чем снова заговорить с Викторией.

— Вас отведут к вождю племени, — сказал он на испанском. Потом повторил голосом, полным растерянности: — Что ты здесь делаешь, Виктория?

Они ехали какое-то время, прежде чем достигли лагеря мапуче. Это не был укрепленный лагерь: мужчины соорудили небольшие хижины из кустарника и веток, а сверху натянули шкуры и одеяла, чтобы укрыться от полуденного зноя и ночной прохлады. Скорее это был военный или охотничий лагерь. Педро подвел Викторию и Юлиуса к большой огороже.

— Вот ваше toldo, — неожиданно произнес он.

— Что?

— Хижины здесь называют «тольдо», — объяснил Педро.

Виктория с понимающим видом кивнула. Неужели он несколько месяцев ночевал в таких хижинах? Нападал ли он на белых? Убивал ли он?

Она понимала, что Педро ей об этом никогда не расскажет. По крайней мере, не сейчас.

— Они посовещаются. — Педро колебался. Виктория по-прежнему не отвечала на его вопрос. — Что ты, черт возьми, здесь делаешь? Где дети?

Она глубоко вздохнула, чувствуя, как странное ощущение покоя крепнет в ее душе. Это началось с тех пор, как они прибыли в лагерь мапуче.

— Они в безопасности, Педро. Все остальное — долгая история. Мне нужно время, чтобы все тебе рассказать.

Она пристально посмотрела на него. Педро кивнул. Спустя мгновение Юлиус и Виктория снова оказались в полумраке хижины.

— Сеньор Кабезас, кажется, не особо рад тебя видеть, — сделал вывод Юлиус.

— Да, — ответила Виктория. Сквозь прорехи в кустарнике она попыталась проследить, что делается снаружи.

— Между вами что-то произошло? — настойчиво допытывался Юлиус.

Чтобы хоть что-то разглядеть, Виктория наклонилась немного вперед, но все было напрасно. Она не видела ничего, кроме соседней хижины, нескольких охапок сена и пыльной земли.

— Мы поссорились перед расставанием, но тебя не должно это волновать.

— Поссорились перед расставанием, — повторил, как эхо, Юлиус.

Он присел на корточки. На его лице появилась неуверенность. Виктория улыбнулась ему.

— Все будет хорошо.

— Если бы я рассказал эту историю своим друзьям в Буэнос-Айресе… Или в Гамбурге… Я среди дикарей, меня похитили бандиты…

Юлиус таинственно улыбнулся. Виктория заметила, как редко он говорил о Гамбурге с тех пор, как они сошли с корабля. Может, он чаще об этом думал, чем говорил? Она ведь нередко вспоминала о родине и регулярно писала родителям, последнее письмо она отправила перед выездом из Буэнос-Айреса. Виктория сообщила им о долгом путешествии, которое ей пришлось совершить. Все остальное было слишком неопределенным, ни к чему было волновать отца и мать. Виктория пристально взглянула на Юлиуса.

— У нас все получится, — сказала она.

Юлиус кивнул. Потом они сидели, погрузившись каждый в свои мысли, пока у хижины не раздались голоса и на входе не распахнулось покрывало, заменявшее дверь. Педро заглянул внутрь.

— Пойдемте, — коротко бросил он.

По его спокойному голосу ничего нельзя было понять. Он совершенно не стремился подготовить их к тому, что их ждет.

Виктория и Юлиус последовали за ним через весь лагерь.

Индейцы стояли группками. Виктория заметила среди них лишь одну женщину. Та удивленно повернула голову, но они быстро прошли мимо и не стали разглядывать друг друга.

Педро подвел их к хижине, у которой дожидалось много индейцев. На голове у одного из них было украшение. «Должно быть, это кацик», — подумала Виктория. Рядом с ним ожидал молодой мужчина, который недавно так злобно посмотрел на нее и плюнул перед Педро. Юлиус резко выдохнул и сжал зубы.

Несколько секунд они стояли молча друг напротив друга. Потом мужчина с украшением на голове что-то произнес.

— Садитесь, — перевел Педро.