Читаем В следующих сериях. 55 сериалов, которые стоит посмотреть полностью

Несмотря на обилие мужчин в кадре, у «Фауды» очень особая атмосфера. Не солдатская и не toxic masculinity. Вероятно, в первую очередь это особенность культуры – что израильской, что арабской, которая абсолютно тактильна. Трехкратные поцелуи мужчин при встрече, обнимашки, абсолютное отсутствие табу на контакты между мужчинами и, в случае с израильтянами, отсутствие гомофобных шуток. Вроде бы мелочь, но благодаря этому от сериала нет ощущения «казармы», а есть ощущение семьи. Такой самой настоящей.

По нынешним временам «Фауда» – зверь довольно необычный. Мы привыкли к неидеальным сериалам от больших американских компаний, где серия стоит $10–15–20 миллионов, и сериал выглядит как полноценный киноблокбастер, но при этом смотреть не очень интересно. А тут все ровно наоборот. Со взрывами и production value беда, сериал буквально снят на коленке за минимальный бюджет, зато оторваться абсолютно невозможно, потому что характеры, персонажи и история бесконечно убедительны.

Чтобы получить максимум удовольствия, «Фауду» надо смотреть только в оригинале с субтитрами. На иврите и арабском. Чтобы услышать, как именно они говорят, как легко главные герои моментально переходят с одного языка на другой (а обычные палестинцы с израильтянами говорят на английском, потому что знать иврит – это предательство). Расслышать совершенно особый тембр голосов или легкий французский акцент невероятной красоты палестинской актрисы, играющей доктора. Услышать, как меняется голос специалиста по допросам капитана Аюба в зависимости от того, предлагает он допрашиваемому пряник или кнут. Поверьте мне, это стоит того, чтобы чуть напрячься и почитать субтитры.

<p>Священные игры / Sacred Games</p>

«Фауда» стала в сериальном мире по факту именем нарицательным: недорогая очень локальная история, получившая мировую известность. После покупки сериала Netflix «Фауду» увидел и обсудил весь мир, и если мечты о своей «Игре престолов» для очень многих продюсеров в силу масштаба так и останутся, скорее всего, лишь мечтами, то слепить «свою “Фауду”» – задача уже гораздо более понятная. В новом сериальном мире зритель неожиданно оказался совершенно готов читать субтитры и смотреть истории, которые вроде бы от него формально категорически далеки. И если раньше, например, европейская телеиндустрия жила в парадигме «международная история – это история, в которой главные герои француз, немец и англичанин», то сегодня, для многих очень неожиданно, оказалось, что самыми «международными» историями становятся самые локальные. Зрителя интересует правда отношений, правда характеров и обстоятельств, а совсем не формальная этническая принадлежность героев, и если история, которую ему предлагают, по-человечески интересна и увлекательна, то кому какая разница, какие паспорта у ее героев.

Наше время, Мумбай (он же в прошлом Бомбей), Индия. Сартаж Сингх – полицейский-неудачник. Его недавно сделали следователем, но у него из раскрытых дел только пойманный карманник. От него ушла любимая жена. Его травят на работе, а еще ему надо дать показания в деле об убийстве подозреваемого. Безоружного парня застрелил его непосредственный начальник, и если он не солжет под присягой, карьера, а может быть, и жизнь его очень быстро закончатся. Однажды, когда Сартаж сидит весь себе в грустных мыслях, ему звонит человек по имени Ганеш Гайтонде – легендарный босс мафии, «хозяин Мумбая», которого вот уже 15 лет все считали мертвым. Ганеш рассказывает Сартажу про то, что он был знаком с его отцом, несет какую-то пургу, а Сартаж тем временем пеленгует сигнал и с толпой полицейских, выломав стену дома экскаватором, врывается к «покойному» мафиози.

В доме Сартаж видит Ганеша, сидящего в кресле. В его руках пистолет. Он говорит полицейскому: у тебя 25 дней, чтобы спасти Мумбай, иначе все умрут. Говорит и пускает себе пулю в висок. И вот тут-то и начинается история. В сериале две параллельные линии и два героя: Сартаж, который в 2018-м пытается распутать это странное дело и предотвратить угрозу городу, и Ганеш, рассказывающий 40 лет своей криминальной карьеры, от детства до того, как он стал бандитом, затем боссом и, наконец, боссом всех боссов.

Пересказывать сюжет смысла не имеет, но там будет все: продажные политики всех уровней, купленные выборы, Болливуд, VIP-эскорт девушки, мафия, религиозная война между индийскими мусульманами и индуистами, коррумпированные страшные полицейские, международные террористы и малоизвестная в нашей стране индийская внешняя разведка RAW (представленная очень трогательной миниатюрной героиней).

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но всё же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Чёрное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева

Искусство и Дизайн