В шутку и всерьез

– Гив ми, плиз, э гласе оф милк, – просите вы официантку. Та безучастно смотрит вам в глаза, а когда вы повторяете просьбу, начинает вдруг втягивать в себя воздух, издавая своеобразное шведское отрицание: "И-и!" – словно на нее напала икота.

Тогда ваш приятель, "знаток" языка немецкого, спешит вам на помощь:

– Гибен зи, битте, мильх, – отчетливо выговаривает он.

То же молчание в ответ. В ход пускаются бесконечные вариации: мильк, мелк, молоко, млеко. Никакого результата!

К счастью, кто-то догадывается просто показать пальцем на стакан с белой жидкостью, стоящий на соседнем столе. Губы услужливой официантки растягиваются в улыбке.

– Аха! – восклицает она так, как Архимед воскликнул "Эврика!", и учит правильному шведскому произношению: – Мьёльк!

С 1947 года Стокгольм стал местом пребывания руководства международной шахматной федерации – ФИДЕ. Здесь живет ее президент Фольке Рогард и помещается секретариат. Может быть, именно это способствовало росту активности шахматной жизни в стране. В различных городах Швеции в последние годь; проходили встречи шахматных руководителей, здесь же устраивались важнейшие турниры. Достаточно сказать, что из шести проведенных с 1948 года межзональных турниров четыре игрались в Швеции.

Гостеприимный Стокгольм иногда служит своеобразной запасной "посадочной площадкой" при спортивных "авариях". Когда-то господин Рогард любил повторять на конгрессах, что шахматы далеки от политики, что он и слышать не хочет об участии ео всенародном движении за мир.

– Мы только шахматисты. Пожалуйста, никакой политики! – рекомендовал он делегатам.

Между тем печальные события, происходившие в мире, должны были бы показать ему, что силы реакции нередко вмешиваются и в шахматные соревнования. В 1953 году команда СССР была уже на пути в Нью-Йорк, но вернулась на Родину, узнав, что власти США запретили гроссмейстерам отдыхать на даче нашего представительства – в Гленкове.

В 1957 году в городе Далласе, через шесть лет отличившемся" тем, что здесь убили президента Джона Кеннеди, был организован международный турнир. Пригласили участвовать в нем Давида Бронштейна, но в последний момент отказали в визе.

На все это президент ФИДЕ "не обращал внимания" до тех пор, пока не произошел довольно мрачный казус. Решением конгресса было намечено межзональный турнир 1961 года провести в Голландии. Однако непредвиденное вмешательство поломало все планы. За несколько месяцев до этого события в маленьком голландском городке Бергендале должен был состояться международный турнир. В числе других ждали и гроссмейстера Вольфганга Ульмана, Веря в обычные нормы международного гостеприимства, Ульман поехал в Голландию и… не был пропущен через границу. Власти НАТО не разрешили въехать в страну гражданину Германской Демократической Республики. Ульман был вынужден вернуться, но этот беспрецедентный случай вызвал взрыв негодования в шахматном мире.

"Как же проводить межзональный турнир?" – такой вопрос неожиданно встал перед руководством ФИДЕ. Ульман вышел победителем специального отборочного состязания в одной из европейских зон, и уж теперь-то его нельзя отослать обратно! Много месяцев Фольке Рогард вместе с голландским шахматным героем Максом Эйве обивали пороги правительственных учреждений. Все было напрасно! Твердоголовые военные заправилы из НАТО твердили одно и то же: "Не пущать!"

Срочно приняли меры, и турнир победителей зон перенесли в Стокгольм. Перед началом состязания Рогард извинился за недостатки – турнир организован в спешке. С тех пор президент реже говорит о том, что шахматы стоят в стороне от политики!

"Гене уна сумус" ("Мы одна семья") – эта латинская фраза написана на гербе международной шахматной федерации. О справедливости этих слов говорит прежде всего многолетняя прочная дружба шахматистов Советского Союза и Швеции. Почти сорок лет мы ездим в гости друг к другу. Началось это общение еще в 1926 году, когда команда Ленинграда, в составе которой был юный Михаил Ботвинник, посетила Стокгольм. С тех пор десятки советских гроссмейстеров и мастеров побывали в Швеции, а ее шахматные корифеи всегда находили радушный прием у нас.

Какие только формы творческого и спортивного общения мы не испытывали! Играли вместе и в индивидуальных и в командных турнирах; обменивались судьями, проводили совместные совещания и конгрессы. Каждая новая советская шахматная книга немедленно летит в Стокгольм, а в ответ приходят шведские издания. У любителей заочных сражений не прекращается обоюдный поток писем и телеграмм; целые команды соревнуются с невидимым противником.