В сетях соблазна (ЛП)

— Я не пытался тебя унизить, — пробормотал он, когда они проходили мимо агентов. — Я пытался защитить тебя. Как это может быть унизительным?

Он казался умным человеком, но иногда она готова была поклясться, что эмоциональный IQ у него как у черепахи.

— Ты обращался со мной как с вещью.

Он вздохнул и бросился к ней, чтобы открыть дверь. Он придержал ее, затащил Тину в комнату и захлопнул дверь, отрезая их от остального мира. Несмотря на гнев, Тина слишком хорошо знала, как опасно оставаться с ним наедине. Спустя пять минут после того поцелуя, которым он заклеймил ее, ее тело все еще трепетало, кровь бурлила, а киска все еще ныла.

Он заводил ее.

— Я относился к тебе как к женщине, у которой нет чувства самосохранения. Ты была в его комнате. Если бы он поймал тебя, то мог бы убить.

Она закатила глаза. В тот момент она ужасно боялась, и, как ни странно, обрадовалась, что Роман оказался с ней в том шкафу, обнимал ее словно драгоценность и хотел защитить любой ценой. Затем он все испортил этим поцелуем пещерного человека. Он не прижался своими губами к ее, потому что хотел быть ближе к ней или потому, что хотел доставить ей удовольствие. Он сделал это просто, чтобы заклеймить ее как свою собственность.

— Сомневаюсь, что он бы меня убил. Ему оставалось только бежать. Хочешь сказать, что вся Секретная служба закроет на это глаза? Или они тоже причастны к смерти Мэда?

— Ты специально переиначиваешь мои слова. Конечно, я этого не говорил. Но если Кэмп причастен к убийству Мэда, это еще одна причина, по которой ты не должна подвергать себя опасности, особенно без какой-либо поддержки или защиты.

— Я не идиотка. У меня была подстраховка.

— От кого?

Возможно, ей лучше было не открывать рот.

— Не твое дело. Давай лучше поговорим о том, что нам делать теперь, когда ты испортил все мое расследование.

Он прищурился.

— Еще как это мое дело. С кем ты работаешь? У тебя был кто-то, кто помогал тебе, так как ты знала, что Кэмп возвращается… — Он покачал головой и обеспокоенно взъерошил волосы. — Ну, конечно, это Лиз. Она следила за Кэмпом и написала тебе, когда он ушел. Ты правда думаешь, что Лиз, которая никогда не снимает шпильки и едва может справиться со сломанным ногтем, готова сражаться с хорошо обученными агентами?

В его устах ее план звучал глупо. Лиз была задирой, когда дело касалось прессы, но она не была ниндзя.

— Я была в полной безопасности. И незаметно выскользнула бы из комнаты, если бы туда не ворвался ты. — Что вызывало следующий вопрос. — А почему именно ты пошел за мной, Роман? Ты должен был быть на свидании.

— Это было не свидание, — настаивал он, стягивая пиджак и кинув его на спинку дивана. — Я никогда не хотел, чтобы это было свиданием. Мы с Заком решили назвать это вечером после спектакля. Когда мы приехали, я увидел, как ты крадешься на цокольный этаж, и мне стало любопытно.

О, она точно знала, что он подумал.

— Ты имеешь в виду, что тебе было любопытно узнать, в чью кровать я собиралась запрыгнуть.

Он пожал плечами.

— Хорошо, я ревновал. Я не могу контролировать свои чувства, Августина. Но как только мы оказались в шкафу Кэмпа, я понял, что ситуация оказалась намного хуже.

— Ты не имеешь права ревновать.

— Я знаю. Поверь, я понимаю, что испытываю к тебе сложные и порочные чувства, но я не могу их изменить. Я пытался. — Он потянул галстук. — И мне жаль, что ты почувствовала, словно я тебя унижаю. Я должен был подкрепить слова действиями.

— Почему-то я думаю, что если бы ты сказал специальному агенту Кэмпу отвалить, это бы сработало. Кажется, он хорошо понимает английский.

— Нет, детка. Он — мужчина, поэтому понимает лишь первобытные сигналы «это-мое». Вот чего ты не знаешь о Кэмпе и ему подобных. Он не собирался отступать, пока я не дал ему повод. Так я и сделал. В конце концов, у мужчин гораздо лучше развита визуальное восприятие чем вербальное. — Он бросил галстук рядом с пиджаком и расстегнул первые пуговицы белоснежной классической рубашки. — Теперь, после общения с женщиной, у которой оказалось восемь рук, мне нужно выпить. Что думаешь?

Она не могла не рассмеяться. Если он думал, что она не понимает мужчин, то она могла с уверенностью сказать, что он не помает женщин.

— Дарси наконец раскрыла карты, верно?

Он застонал и налил два стакана скотча, который, вероятно, был таким старым, что мог выйти на пенсию. Напряжение, царящее в комнате, спало.

— Хорошо. Я ошибался. Ты была права. Я провел весь вечер, пытаясь избежать приставаний.

Мысль о том, что сильный сексуальный Роман Колдер уворачивается, пытаясь удержать слабые женские ручки подальше от своих шелковистых боксеров, определенно была лучшим моментом вечера.

— Итак, ты решил вернуться и зализать раны. Заку тоже не понравилась супермодель?

Роман передал ей стакан.

— Полегче с ним. Ему тяжело. И ты прекрасно знаешь, почему я не поехал к Дарси. Она не та женщина, которую я хочу.

Тина не проронила ни слова, пытаясь подавить трепет, возникший в животе.

Он нахмурился.