В сетях соблазна (ЛП)

— Ах, ты апеллировал к слабости Тины. Она терпеть не может хулиганов. Всегда стремится доказать, что она самый большой и худший хулиган из всех.

— Да, и ты знаешь, что она полюбит Лару.

— Она будет считать Лару наивной птичкой, которую нужно защищать от хищников. — Но было кое-что, чего Коннор не учел. — Что именно ты ожидаешь от Лары? Что она будет шпионить?

Коннор рассмеялся, глубоко изумленный.

— Нет. Я не стал бы отправлять мою принцессу шпионить. Она была бы ужасна. Пусть все идет своим чередом, а затем я осторожно расспрошу Лару о том, что происходит с Тиной. Она никогда не узнает, что я делаю. Мы просто будем говорить о ее новой подруге. Лара любит говорить о своих друзьях.

И она быстро их заводила. А еще она была преданна, и Тина могла использовать это против них.

— Я думаю, что это будет иметь для тебя неприятные последствия. Августина отлично умеет заставлять птенцов следовать за ней. И я беспокоюсь о том, что все эти женщины соберутся в одной комнате.

— Почему?

Революция. Государственный переворот. Тина захватит власть и пройдется катком по каждому.

— До сих пор женщины держались в тени, но…

— Полная чушь, брат. Эверли и Лара могут вызвать серьезные неприятности. Я уверен, что у Эверли все еще есть доступ к базе распознавания лиц. Им почти удалось развязать международный инцидент в Мемориале Линкольна.

— Вот именно. Они могут быть опасны. — Роман кивнул. — Теперь представь, что будет, если добавить в эту смесь Тину.

Коннор выдохнул.

— Черт возьми. Мне надо еще выпить.

И не ему одному.

— Налей и мне.

Эта неделя будет долгой.

Глава 2

Обычно Риджентс-парк представлял собой безмятежный зеленый океан, а главный дом поместья с его взмывающей ввысь георгианской архитектурой дарил Роману ощущение умиротворения. Но не сегодня. Из окна верхнего этажа он смотрел на море нетерпеливых репортеров, освещавших предстоящий визит президента в Лондон. Их толпа была настолько плотной, что даже было невозможно разглядеть чертов газон.

Конечно, все эти камеры и крики были не единственными причинами, по которым Роман не мог успокоиться.

— Я удивлена, что ты не уехал в аэропорт встретить Зака. Может, ты так и не думаешь, но я способна присмотреть здесь за всем. Ничего страшного бы не случилось. — Тина не сводила глаз с толпы, даже не взглянув на него.

Она не смотрела ему в глаза с тех пор, как они прилетели. С любой другой женщиной он воспринял бы ее опущенный взгляд как форму подчинения. И, вероятно, наслаждался бы этим. С Тиной отсутствие визуального контакта было просто способом сказать ему, что он не стоит ее времени. Всю неделю, даже когда их заставляли работать бок о бок, она заставляла его чувствовать огромную пропасть между ними.

Это сводило Романа с ума.

— Не хотелось стоять в лондонских пробках. Коннор следит за тем, чтобы прибытие Зака прошло гладко. Это подарит мне несколько лишних минут тишины и покоя, пока здесь не начнется хаос. — Прежде чем он сможет тихо улизнуть, потому что все внимание будет направлено на президента.

— Ах, хорошо, тогда я оставлю тебя в покое, — пробормотала девушка, отступив назад.

Он так устал от того, что каждое сказанное им слово было истолковано наихудшим образом.

— Я не просил тебя уйти. Просто отвечал на вопрос.

Она остановилась, а затем развернулась на этих необычайно сексуальных шпильках, которые носила сутки напролет. Даже когда она была в повседневной одежде, эти туфли с красной подошвой выглядывали из-под джинсов, отчего ее ноги казались невероятно длинными. Еще хуже было, когда она надевала эти туфли на шпильке с такими маленькими шортиками, что их следовало объявить вне закона. Увидев ее в таком образе, Роман не мог думать ясно.

— Но ты ищешь спокойствия, а мы все знаем, что я плохо сочетаюсь с этим словом. — На ее лице появилась недовольная гримаса, но она все еще оставалась одной из самых великолепных женщин, которых ему когда-либо доводилось видеть.

Среди всей этой роскоши она чувствовала себя как дома. Обычно президент останавливался в Уинфилд-Хаусе, но сейчас там проводились ремонтные работы, поэтому им предложили этот особняк в центре Лондона. Он практически видел Августину в одном из этих викторианских платьев, приличных и благопристойных, как и ее имя. Но он знал, какой неистовой она могла быть под этой чопорной оболочкой. В последнее время ему не раз закрадывался в голову вопрос, сможет ли он снова заставить ее гореть. Сможет ли растопить лед между ними.

Опасные мысли.

— Неправда. Думаешь, я не заметил, какие усилия ты приложила для того, чтобы все прошло без сучка и задоринки? Ты надрывалась всю неделю ради того, чтобы Заку было удобно, когда он сюда доберется. Я это знаю. — Она думала, что он ее вообще не замечал?

— Ах, но я делала это не ради Зака.

Конечно, нет. Зак мог быть авторитетной фигурой, но технически Тина работала не на него.

— Ты делала это для Лиз.

Ее волосы были уложены в идеально растрепанный пучок. На других женщинах это могло бы выглядеть неряшливо, но мягкие пряди соблазнительно обрамляли ее лицо, привлекая внимание к глазам и пухлым губам.