В пылу любовного угара

– Так вот, мельдкарта выписана на Лизочку, но ее фрау Эмма не видела. У Лизочки в тот день зубы разболелись, флюс был страшнейший, она не пошла со мной к хозяйке «Розы», боялась, она ее на работу не возьмет. Вот так и получилось. Фрау Эмма Лизочку лишь издалека видела, на улице, сказала, что фигура у нее хорошая. Худые, мол, девушки пользуются симпатией многих господ немецких офицеров, хотя часто встречаются любители пышных форм.

– Кости только собакам по нраву, – пробормотал Петрусь, как пишут в театральных ремарках, «в сторону». Однако Лиза немедленно поняла, что фраза адресовалась ей, и послала полицаю взгляд, полный самых пылких чувств (отнюдь не симпатии!).

– Таким образом, – продолжал неумолимый отец Игнатий, – фрау Эмма вполне может принять тебя за Лизочку. И не будет никаких препятствий.

– А Эрих Краузе? – в отчаянии воскликнула Лиза. – Он-то Лизочку знает, видел ее не издалека! Ладно, сейчас он в отъезде, ну а вернется – и что будет?

– Краузе может появиться, если вообще вернется, дней через десять, не раньше. С Венцловом мы должны покончить раньше. После того как задача будет выполнена, мы поможем тебе скрыться, перейти на нелегальное положение. Да и рано думать об отступлении, пока не нанесен главный удар, – отмахнулся отец Игнатий. – Сейчас речь о другом. Дай-ка мне аусвайс Лизочки…

– Вон он пусть вам дает все, что нужно. – Лиза обиженно выпятила подбородок в сторону Петруся. – А то вдруг у меня в саквояже пистоль!

– Да нету там никакого пистоля, – с примирительной улыбкой проговорил красавчик, указывая на вещи, вываленные на стол. – Возьмите аусвайс, батюшка.

Отец Игнатий открыл документ и какое-то время поглядывал то на фотографию, то на Лизу, словно сличая их. Лиза даже забеспокоилась, не придет ли фанатичному старику мысль просто-напросто загримировать ее под его погибшую внучку. Но тут никаких шансов не было, конечно. Если фигуры у них и в самом деле были очень похожи – обе стройные, длинноногие, узкобедрые и пышногрудые, – то треугольное, нежное личико Лизочки никак не напоминало широковатое, с высокими скулами, с крепким, маленьким, круглым подбородком, большеглазое лицо Лизы. Кроме того, Лизочка свои длинные светло-русые волосы укладывала валиком надо лбом, а волосы Лизы были темнее и гораздо короче, едва достигали плеч, вились сами собой и не поддавались никакой прическе-укладке.

Лиза вдруг вспомнила любимую книжку детства – «Три толстяка» Юрия Олеши, роскошное издание с картинками. Она обожала эту книжку и знала ее почти наизусть. Хорошо было Суок – она как две капли воды походила на куклу наследника Тутти. Вернее, кукла походила на нее. Поэтому замена куклы девочкой произошла самым естественным образом. Странно, почему-то Суок была единственной «разведчицей», которая вспомнилась сейчас Лизе. А впрочем, других она и не знала, вот разве что про Мату Хари слышала.

– М-да… – вздохнул печально отец Игнатий. – Жаль, не останется у меня ее фотографии, но делать нечего.

С этими словами он подошел к книжному шкафу, достал из него пузырек с чернилами – и щедро плеснул на аусвайс. Фиолетовые потеки закрыли лицо Лизочки…

Петрусь и Лиза ахнули в один голос.

– Тряпку принесите – с полу чернила подтереть, а то не отскребем потом, – будничным тоном скомандовал отец Игнатий. – Теперь с таким документом никуда, нужно новый оформлять. Завтра же пойду на поклон к фрау Эмме. У нее знакомства в городской управе, бургомистр на нее не надышится. Она поможет! А ты пока дома сиди, – обернулся он к Лизе. – Без аусвайса на улицу выходить – смерти подобно. А завтра отправимся к фрау Эмме вместе. Я за тобой зайду часов в девять, будь готова.

– Так вы разве не здесь живете? – удивилась Лиза. – Квартира ваша вроде.

– Мы с Петрусем живем там же, где ломбард, – пояснил старик. – Тут жила одна Лизочка. А теперь ты будешь жить. И не вздумай бежать! – глянул он предостерегающе, словно прочитав тайные мысли Лизы. – И сама погибнешь, и нас погубишь. Петрусь будет за домом присматривать.

«Не за домом, а за мной», – хотела ехидно уточнить Лиза, но не стала. Зачем говорить о том, что и так ясно?

Не слишком ли много они на себя берут? А, ладно. Так сказать, я от Регины ушла, от Фомичева ушла, от Баскакова ушла, а от тебя, дедуля, и подавно уйду!

Но на ночь глядя ничего не получится. Ночь придется провести здесь. Но уж утром…

Главное, не проспать и ускользнуть как можно раньше!

* * *