В порыве страсти

Гулкая тишина была ему ответом.

– О Господи! – снова возопил он и упал на колени, пытаясь взять себя в руки, пытаясь молиться. Но со вчерашнего дня его мозг пребывал в страшном напряжении, граничившем с безумием. «Отца убили!» – вот единственное, во что он верил.

Он был уверен, что видел вещий сон, уверен до глубины души. Теперь, по крайней мере, стало понятно, почему Филипп, столько лет проживший в буше, не услышал приближения огромной змеи, не смог защититься. Убийца привел с собой двоих подручных, они выпустили трех змей – на случай, если одной будет недостаточно, – и поднесли их к спящему так тихо, что он не проснулся. В этом заключался секрет смерти отца, и он один мог об этом рассказать.

Но кто ему поверит? Чем он может подтвердить свои слова? Представить только: он дает показания в суде. Да, Ваша честь, я знаю, что моего отца убили. Мне это приснилось». Да его засмеют и выгонят с позором!

И кого он может обвинить? Кто эти убийцы? Их точно было трое, предводитель и двое крепких ребят, подручных. Ребят? Он даже не знает, мужчины это или женщины. Извивающиеся в темноте силуэты могли принадлежать как мужчинам, так и женщинам: чтобы напустить на спящего змей, особой силы не требуется. Но кто мог уготовить Филиппу такую страшную смерть?

Джон попытался вспомнить, кого в последнее время выгнали с фермы. Пьяный бродяга, который требовал от Розы еды и крова, – его вытолкнули, не дав ни того, ни другого. Неумеха – наемный работник, которого уволили без лишних разговоров. Оба пытались протестовать, но Филипп подкрепил свои приказы ударами хлыста. Могут ли они убить? А если нет, то кто?

За всю свою жизнь Джон никого ни в чем не подозревал. И теперь его израненная душа испуганно шарахалась от темных мыслей: убийцы – с фермы, из Кёнигсхауса…

Нет! Этого не может быть!

И тем не менее убийца – кто-то из близких.

Кто-то из тех, кого он знает.

Его мысли бежали по кругу, как белка в колесе.

– Я не знаю, что делать, – вскричал он, – мама, папа, помогите мне!

А в ответ – все та же гулкая осуждающая тишина часовни, могильная тишина.

– Скажите, что мне делать…

И наконец он вскричал в полный голос:

– Господи, скажи, что мне делать!

16

Взметнув клубы красноватой пыли, вертолет опустился на землю. Элен наблюдала за посадкой с безопасного расстояния. Теперь она выжала сцепление и направила джип к взлетной полосе, встречать гостей.

Поднялась крышка люка, будто скорлупа лопнула – вертолет был белого цвета, и на землю спустился трап. Первым показался Чарльз, искоса взглянул на нее.

– Привет, Элен. Как дела?

– Замечательно, – машинально ответила она. – Все в порядке. А у тебя?

Он обернулся.

– Разреши представить тебе миссис Мацуда и ее советника по финансовым вопросам, мистера Бакли.

– Пожалуйста, зовите меня Йосико.

Наверно, ей лет сорок, подумала Элен, разглядывая спустившуюся по трапу женщину, но точно не скажешь. Восточная красавица без возраста, с первого взгляда видно, что богачка, и не просто богачка, а обладательница того врожденного шика, который не купишь за деньги. Лучшие косметические салоны мира заботились о ее коже, отливающей матовой белизной – такой цвет лица считается в Японии идеалом. Черные как вороново крыло волосы были уложены в прическу, над которой явно поработали парижские парикмахеры, костюм «сафари» из тертого льняного полотна изготовила фирма «Беверли-Хиллз», роскошные коричневые туфли и сумочка увидели свет в Риме, не иначе. А портфель небось родом оттуда, где все еще делают зонтики для королевы Виктории. Сердце у Эллен упало.

Она постаралась подавить в себе зависть. Да, очень богатые люди сделаны из другого теста, безрадостно подумала она. Для начала, они живут дольше.

Тем хуже для остальных!

Рядом с изысканной, ухоженной женщиной Элен чувствовала себя старой, плохо одетой и неуклюжей. Она представила себе, как Чарльз сравнивает ее с изящной Йосико, и ей захотелось провалиться сквозь землю. Нет, пусть лучше провалится Йосико!

– Миссис Кёниг? Я с прискорбием узнала о смерти вашего мужа.

– Зовите меня Элен. Вы о Филиппе? Да, я… Дело в том… – О Господи! Что она мямлит?

Чарльз, как всегда, пришел ей на помощь.

– Спасибо, Йосико. Да, это был выдающийся человек; большая утрата – для Элен и для нас всех. – Он повернулся к трапу, чтобы представить второго гостя. – Элен, познакомься, мистер Бакли.

Она протянула руку. Моложавый мужчина приветствовал ее вежливо, но без тени улыбки. Голос, костюм, бледное ухоженное лицо, рубашка, застегнутая на все пуговицы, очки в стальной оправе – все выдавало в нем американца, энергичного выпускника частной школы, а лет ему могло быть и двадцать восемь и все пятьдесят.

– Бакли, Крэйг Бакли, мэм. – Акцент управляющего выдавал в нем жителя Новой Англии. – Я помощник миссис Мацуда по финансовым вопросам. Моя задача – разобраться в цифрах нашей сделки. Рад с вами познакомиться.

Элен представила себе, как они будут выглядеть в глазах Джона – стальная магнолия и лишенный чувства юмора прилипала, похожий в своих очках на молодого нациста, для которого Кёнигсхаус – набор цифр, не больше. Джон их возненавидит.