В поисках утраченных предков (сборник)

— И мы приехали в Чехию в августе девяносто шестого! — Она радостно хлопнула его по руке и помолчала. — Надо же… В одно время начали новую жизнь! Ты в Питере, я в Чехии… И случайно повстречались на Родосе.

— И в один день улетаем. — Медведев проводил взглядом официанта — тот тащил с пляжа гладкое, как обсосанный леденец, полено для камина. — А могу я задать прямой вопрос героине своего будущего произведения? И получить на него честный ответ?

— Задавай. Я никогда не вру. Подоврать могу — если для дела надо. Задавай.

— Что у тебя сейчас с мужем? Вы расстались? Или временно разъехались? Он в Праге, ты там…

Оксана постучала пальцем по сигарете, сбивая пепел. Кивнула:

— Расстались. — Она помолчала. — Тут такая история. Мы же перед отъездом все продали. Купить дом за тридцать тысяч долларов — нам хватило. А отец мне еще квартиру оставил — я ее тоже продала.

— А отец жив?

— Умер. Точнее, его не стало. Застрелился… Потом как-нибудь расскажу. — Оксана беспокойно поправила прическу. — Ну вот, деньги в принципе были, но на дело — за Виталика в академии надо платить, за дочку надо платить — там все образование платное. А муж ко мне пристал — дай эти деньги, я буду в Белоруссию машины гонять, мне это нравится. Знаю эти погонки… Мужики с одной машиной месяца три возятся — не продать. Живут в Белоруссии и каждый день на рынок, как на работу, ездят. Продадут — месяц обмывают. Тут ни мужа, ни денег не увидишь. Я ему не дала. — Она потупила глаза и стала похожа на Барби, которой надо признаться маме, что это она съела варенье. Произнесла тихо: — Он со мной спать перестал. А потом в общежитие в Прагу переехал…

— Н-да… — Медведев пошевелился в кресле и сел поудобнее. — Не купил мне батька новую шапку, назло ему отморожу себе уши… — Он осторожно взглянул на нее. — Жалеешь?..

— Муж как кольцо на пальце, — сказала она, щурясь на золотой треугольный перстень. — Вот оно! — Да, оно дорогое, оно мне нравится, а потеряла… и выяснилось, что ничего страшного в жизни не произошло. Ушел и ушел… Я к нему несколько раз ездила, пыталась встряхнуть, поставить на ноги, думала, вернется… А ему хоть бы хны — завел себе чешку-буфетчицу и живет с ней, на еду и выпивку хватает, больше ничего не надо…

— Хочешь еще чего-нибудь? — не сразу спросил он. — Вина, чаю, кофе?

— Нет, спасибо. — Она неожиданно отстранилась и невинно посмотрела на Медведева. — Можно я тебе тоже вопрос задам?

— Задавай.

— Ты часто влюбляешься? Только честно.

— Я вообще никогда не влюбляюсь, — пожал плечами Медведев. — С тех пор, как женат.

— Что же, и налево не ходишь? — она подняла брови.

— Не хожу.

— Жену любишь?

— Люблю, — спокойно признался Медведев и, подозвав официанта, попросил счет.

— Я почему-то так сразу и подумала… — Оксана достала портмоне. — И в книжке это заметно.

— Разве это плохо? — Он отодвинул ее портмоне. — Убери. Я по раздельности платить не научился и едва ли научусь…

Он заглянул в счет и отсчитал деньги. Подошел официант и поставил перед Оксаной карликовую бутылочку красного вина: «Презент!.. Заходите еще!» Он был полон любезности и внимания.

Они вышли на желтую от огней набережную и двинулись к отелю.

— У тебя какие планы на завтра? — Медведев думал о том, что завтра ему бы не худо посидеть за письменным столом, да и сегодня ночью тоже.

— Никаких. Сейчас приду, буду книжку твою читать. Утром высплюсь — пойду на пляж. А книга мне нравится. Сначала вчитаться никак не могла, а сейчас вчиталась. Действительно, житейские истории. Ты в ней, как в жизни… Я правда в основном те места читаю, где про жену написано. — Она остановилась и подкрасила губы. — Я бы тебе сорок пять не дала. Нет, честно. Лет сорок. Ты, кстати, выглядишь классно… Не пьешь, не гуляешь — и вид соответствующий. Или все-таки погуливаешь? — Она зашла чуть вперед и с улыбкой заглянула ему в лицо. — А?..

— Нет, — помотал головой Медведев. — Не ходок.

— Хоть одной женщине повезло. — Она убрала в сумочку помаду и зеркальце. — Вообще, приятно, когда мужчина о своей жене плохо не говорит. А то некоторые распустят нюни — она такая, она сякая. А вот ты — луч света в темном царстве, люблю. Любишь? Разводись и женись! А уже потом то, о чем мечтаешь. Мне не двадцать лет, чтобы на мне эксперименты проводили.

— Какие эксперименты? — на всякий случай переспросил он.

— Ну какие у мужиков эксперименты — в постель затащить. Победил и пошел героем. К своей жене. Разве не так?

Медведев молча пожал плечами: у кого как…

— У мужиков одни эксперименты, — убежденно повторила Оксана; они остановились, провожая глазами уходящий в сторону турецкого берега паром, и Медведев подумал: «Она во мне разочаровалась, ей нужен кавалер…»

— Вот мой муженек… Скажи, ты бы при такой жене, как я, гулять стал?

— Может, ему хотелось что-нибудь попроще? — ушел от ответа Медведев. — Ты для него слишком энергичная…

Они спустились к морю и пошли по хрустящей гальке.

— Вот именно! Я энергичная — у меня в доме всегда порядок, но я и требовательная. Мужик должен быть мужиком, а не на диване с утра до вечера лежать. Он должен вперед идти, а не катиться под гору…