В поисках смерти

— Дитя, в каком-то смысле я тоже спаситель рода человеческого и мессия. У меня с вашим кумиром больше общего, чем может показаться! Мы оба странствовали из города в город, пытаясь сделать мир лучше… Иногда для этого использовали методы, которые называют жестокими. Но важные задачи требуют решительных мер. Такова жизнь… — Рональд вновь замолчал и перевел взгляд на позвякивающую лампу, излучающую холодный неприятный свет. — В тот самый вечер я понял, что, наконец-то, мне выпал шанс получить блюдо с части шведского стола, до которой обычно я не дотягивался… Полный карт-бланш! От осознания вседозволенности меня немного потряхивало, словно я совершал что-то противозаконное, но это было ужасно приятное чувство… Мне не составило труда найти нужный канал, ведь я видел всю ту рекламу, что крутили по Fox в течение дня. Возвращения надзирательницы я не боялся, поскольку знал, что она сейчас тоже дрожит, но совсем по другому поводу. Нет, я ещё толком не понимал, что такое секс, но рассказов одноклассников оказалось достаточно. «Старшаки на нем помешаны, чувак! Моя сестра и её парень делали ЭТО даже во время ужина в день благодарения! Они были так заняты, что не заметили, как я приоткрыл дверь и все увидел!» — рассказал мне Генри Уоллс, первый мальчик в нашем классе, кому открылась «страшная тайна всех взрослых»… Так что, в тот вечер я без лишних опасений включил нужный канал и побежал на кухню за добавкой мороженного, пока на экране мелькали вступительные титры. Точно не помню, кому был посвящен тот эпизод, но до сих пор перед глазами стоит фигура главного героя. На редких архивных снимках, что мелькали на экране, он выглядел словно полубог. Высокий, гипнотизирующий, с глазами кобры… В момент, когда ведущий начал рассказ о том, как убийца расправился со своей первой жертвой, я почувствовал нечто странное внизу живота. Резкое тепло, почти что жжение, расплывалось по телу, отчего мне поначалу стало нехорошо. Думаю, я просто испугался нового чувства, впервые овладевшего телом. Тогда я ещё не знал, что такое сексуальное возбуждение и к чему оно может привести. Годы спустя, прокручивая ситуацию в голове, я понимал, что именно завело меня в ту ночь… Ведь до того момента я и не знал, что одни люди могут распоряжаться жизнью других, не думал, что кому-то Господь может даровать власть казнить и миловать…

— Но Господь и не даёт нам такого права! — внезапно воскликнула Патриша, словно разъяренная учительница, недовольная ответом подопечного. — Это иллюзия! Дьявольское искушение, перед которым вы не устояли!

— Поверь, дитя, я именно так и сказал себе в тот вечер. Тогда эти мысли не пугали меня, но и в покое не оставляли. Шли годы, а я все сильнее убеждался в том, что герои «Их Разыскивают в Америке» — на самом деле герои! Те самые добрые самаритяне, что ценой собственной свободы, а порой и жизни, преподают обществу важный урок, грамотно усвоив который, оно способно прожить ещё лет 10–20. Не секрет ведь, что большинство жертв серийников — представители маргинальной среды: проститутки, наркоманы, бездомные и прочие отбросы. Увы и ах, грязь плодит грязь.

— Не уверена, что понимаю, о чем вы толкуете…

— Представьте ситуацию, в которой у нас есть две подруги-одногодки. Одна всеми силами пытается удержаться в колледже, берет ночные смены в кафе и каждый день отстаивает свое право быть порядочным человеком. Другая, быть может, не такая сильная духом или попросту распутная, становится девочкой по вызову. Ей все дается легко! Она может позволить себе машину и дизайнерские шмотки, то и дело знакомится с влиятельными покровителями, совсем как в том культовом фильме, как же его… Ах, точно, «Красотка» с Джулией Робертс! Не жизнь, а песня! Так вот Пат, ответьте мне честно: чей пример окажется заразителен? Захочется ли начинающей потаскухе отказаться от легких денег в пользу тяжкого труда за пятнадцать долларов в час, или ее уставшая от несправедливости приятельница в конечном итоге плюнет на гордость и, надев юбку покороче, выйдет на улицы?

— Пример утрирован. Далеко не каждая девушка сумеет перешагнуть запретную черту.

— Верно, не каждая. Но даже 1 % от общего числа — это уже недопустимо много… Когда уровень скверны достигает критической отметки, кто-то должен вмешаться, чтобы в ней не погрязли честные люди. Однажды я осознал это в полной мере, понял, что скоро меня призовёт труба… и от шума её не спрятаться, не скрыться…

— Вы действительно считаете, что, умертвив дюжину-другую распутниц, вы излечили общество? Я, конечно, не знаток, но что-то подсказывает мне, что их гораздо больше. Тысячи, а может быть десятки тысяч по всей стране! — выдала Патриша, нарушив тем самым первое правило интервьюера: не навязывать собеседнику личную точку зрения.