В поисках Индии. Великие географические открытия с древности до начала XVI века

По своей подготовке Веспуччи не был мореходом, а его первое дальнее морское плавание состоялось лишь в 1499 годув составе экспедиции Алонсо Охеды к Жемчужному берегу в качестве независимого путешественника—искателя ценностей, приключений и сведений без каких-либо контрактных обязанностей. Существует предположение, что он в определенной доле финансировал это предприятие, но, по-видимому, в ходе плавания не очень поладил с горячим и жестоким Охедой и, высадившись на обратном пути в Санто-Доминго, продолжил путь домой отдельно от его флотилии. В отличие от многих участников плаваний в Новый Свет той поры Веспуччи был очень наблюдательным человеком, который вел подробные записи об увиденном в новых землях, рассказывал о них в письмах своим влиятельным друзьям во Флоренции и в общении со многими людьми, в том числе с теми, кто находился при дворах Испании, Португалии и других. При этом он очень беззастенчиво преувеличивал свои высокие навигационные качества и заслуги — возможно, он их приобрел и развил в ходе самих плаваний, — а также ту роль, которую он выполнял в ходе экспедиций, даже не стесняясь в этой связи существенно искажать даты и факты в свою пользу.

Подобные старания этого флорентийского делового человека довольно быстро создали ему репутацию опытного морехода с талантом хроникера, что привлекло внимание даже короля Португалии. В 1501 году Дон Мануэль готовил экспедицию во главе с прекрасно зарекомендовавшим себя капитаном Гонсалу Коэльу с целью исследования тех земель за океаном, которые, согласно договору Тордесильяс, находились в португальской сфере владения и в первую очередь открытую Кабралем территорию «острова» Вера Крус. Прослышав о способностях Америго Веспуччи и его полезном опыте плавания с Охедой, король пригласил его принять участие в этом походе и описать его. Веспуччи выполнил возложенные на него обязанности в свойственной ему манере самовосхваления и преувеличения собственных заслуг до такой степени, что глава экспедиции генерал-капитан Коэльу в сделанных им описаниях даже ни разу не упоминается по имени.

Три каравеллы под командованием Коэльу вышли из порта Лиссабона 10 мая 1501 года и после 67 дней бурного плавания прибыли к берегам Бразилии в районе мыса Сан-Роки. По пути они встретили скалистый остров, который через год будет назван именем Фернау-де-Норонья — одного из португальских дельцов, финансировавших участие третьей каравеллы в этом плавании и другие экспедиции. На полосе бразильского берега их ждала многочисленная толпа индейцев, которые не захотели иметь каких-либо сношений с белыми пришельцами. Желая как-то завязать контакт с местным населением, Коэльу послал двух человек для обычной торговли и переговоров с туземцами, но после пяти дней отсутствия они не вернулись. По всей вероятности, их постигла участь, подобная той, которая сделала жертвой убийства, а затем откровенного людоедства одного члена экипажа, посланного на берег для переговоров с собравшейся толпой женщин: после того как одна из них ударила его сзади по голове большой дубиной, остальные под прикрытием шквала стрел мужчин по лодке португальцев утащили его тело на ближайший холм и на глазах беспомощных европейцев положили на костер. Встретив столь воинственный прием, капитан решил продолжить путь на юг до другой стоянки, где им повстречались настолько приветливые индейцы, что трое из них даже выразили желание отправиться с флотилией в Португалию. Несколько южнее по ходу плавания Коэльу подобрал в Порту-Сегуру тех двух уголовников, которые летом 1500 года были оставлены там Кабралем.

Экспедиция затем продолжила свой путь к более южным широтам вдоль побережья Бразилии, делая частые и длительные остановки для исследования новых местностей, торговли с индейцами, которые больше не вызывали проблем, сбора красильного дерева и пополнения числа попугаев. Флотилия посетила, среди прочего, устье крупной реки Сан- Франсиску, гавань будущего большого города Сальвадор и великолепный живописный залив, который коренные индейцы тупи называли Гуанабара. Португальцы назвали его Рио-де-Жанейро, поскольку они оказались в нем в день нового, 1502 года, то есть в первый день января (Жанейру), а слово «Риу» в португальском языке тогда означало не только «река», но и «устье реки» и «прибрежная полоса». Этим именем затем стало называться возникшее на берегу залива поселение, превратившееся со временем в большой город, а слово «Гуанабара» сохранилось в названии бразильского штата, столицей которого и является Рио-де-Жанейро.