В первый раз

— Глупости, Никки, — радостно сказала она, разрядив атмосферу. — Неблагополучные семьи — лишь часть американской мечты. Ну, знаешь, как бейсбол, яблочный пирог, политическая поляризация. И, Жак, забыла тебе сказать: я связалась со своим приятелем Франклином по поводу нашей проблемы.

Услышав о «нашей» проблеме, Жак почувствовала себя менее одинокой; ее сердце затрепетало в благодарности. Эта семья почти приняла ее. Даже родные брат и сестра, постоянно ссорящиеся, казались такими домашними.

Жак обвела взглядом Блейка, Никки и ласковую чудачку Абигейл и едва не растаяла от умиления.

— Возможно, этим протестом мы добились не всего, чего хотели, — произнесла мать Блейка, взяв Жак за руку, отчего та окончательно расчувствовалась. — Но мы же не какие-то трюкачи. Голос женщины велик, чтоб игнорировать мой крик. — Она взмахнула вилкой. — У меня есть еще несколько идей в запасе.

— Да, — согласилась Никки, на ее лице отразилось возбуждение. — Думаю, что мамина идея обеспечить поддержку знаменитостей удачная.

Жак ощутила, как сжалось горло. Она смотрела в лица этих двух женщин, которые серьезно восприняли ее дело и с воодушевлением бросились помогать ей. Как и должна поступать настоящая семья.

Она старалась не обольщаться. Это не ее семья, и нет никакого смысла тешить себя напрасными надеждами. Но там приятно было раз — хотя бы раз — стать частью коллектива вне клуба.

Наконец Жак с трудом прислушалась к речи Абигейл.

— …потому что секс продается, — сказала Абигейл.

Жак постаралась проигнорировать взгляд Блейка. Она знала, что сейчас он вспоминает их недолгий любовный марафон. Она посмотрела на него предостерегающе. И где же тот равнодушный, невозмутимый мужчина, когда он так нужен? Тот, который оттолкнул ее сразу после поцелуя? Тот, который спокойно завтракал в кругу семьи, не выдавая влечение? Видимо, Блейк решил привнести в свою жизнь немного риска.

И кто тут теперь бунтарь?

— Так вот, Франклин хочет задействовать связи в местной музыкальной индустрии, — продолжала Абигейл, и Жак постаралась сконцентрироваться на беседе. — Возможно, у него получится привлечь на нашу сторону сексуального Бульдога.

Блейк перевел взгляд на мать.

— Бульдога?

— Он местный хип-хоп-певец, звезда. — Абигейл посмотрела на сына. — Он недавно вернулся из мирового турне. Это было потрясающе, — продолжала она. Ее улыбка становилась все шире. — У него великолепное тело, и он просто излучает секс.

Жак заметила, что Блейк изо всех сил пытается не обращать внимания на комментарий матери.

— Что ты думаешь, Блейк? — спросила Абигейл.

— Я понятия не имею, кто он, и с его телом я тоже не знаком. — Он, нахмурившись, посмотрел на мать. — И надеюсь, что мое знание физиологии мужчин не нуждается в дополнительных сведениях сексуального характера, — недовольно добавил он. — Если он настолько популярен, вряд ли у него найдется время для подросткового клуба.

— Ты сомневаешься в моих способностях? — удивилась Абигейл.

Блейк слабо улыбнулся:

— Думаю, у мужика нет шанса против всепоглощающего могущества женщин, сидящих в этой комнате.

В его тоне не было осуждения. Только смирение и немного гордости.

Никки помешала свой чай.

— Ты только что сделал нам комплимент?

— Кажется, Блейк сегодня в хорошем настроении, — заметила Абигейл и посмотрела на сына. — Когда ты говоришь об этом, ты выглядишь более расслабленным и молодым, несмотря на то что скоро слушание, которое может разрушить твою карьеру, если ты оплошаешь.

Блейк приподнял бровь.

— Спасибо за ободряющие слова, — произнес он, скривив губы.

— Я просто пытаюсь быть реалисткой, — беззаботно произнесла Абигейл, затем посерьезнела. — Обычно это твоя работа. И все же сейчас ты настроен чересчур оптимистично. Что случилось?

Жак почувствовала, что Абигейл что-то заподозрила, и попыталась скрыть волнение.

— На этой неделе присяжные будут совещаться по делу Менендеса, — ответил Блейк.

— Это не то, — покачала она головой. Абигейл не интересовало дело Менендеса. — Вряд ли ты так расслаблен из-за того, что скоро заключительное слушание.

Наступило молчание. Жак казалось, что кровь застыла у нее в жилах. Никки хлопнула рукой об стол.

— Я знала! — воскликнула она. Ее глаза озорно сверкали. — Ты встречался с той злобной адвокатшей. Той, которая помогла тебе с делом Жак. — Никки повернулась к матери. — Думаю, засуха закончилась. И слава богу. — Она вновь посмотрела на брата. — Может, дело с этой соблазнительной адвокатшей отвлечет тебя от моей летней стажировки. Я должна послать этой леди письмо с благодарностью.

Блейк старался не смотреть на Жак. Волна жара разлилась по ее шее, а затем перешла на лицо. Она уставилась в тарелку и принялась как можно беззаботнее тыкать вилкой картошку.

Никки была слишком занята подтруниванием над братом, чтобы заметить смущение Жак. Но Абигейл все поняла: ее взгляд быстро переместился с сына на гостью. Сердце Жак бешено забилось.

Она чувствовала себя неловко под внимательным, удивленным взглядом матери Блейка.