А вдруг ЭТО ему так понравится, что он без ЭТОГО не сможет дальше жить? Лучшее — враг хорошего, это Владимир Куропаткин знал давно и всегда следовал этому постулату. Зачем ему, среднему человеку, лучшее? Лучшее портит мозг, изменяет жизнь, развращает. Если бы у него была возможность всегда пользоваться самым лучшим и иметь самое лучшее, тогда — другое дело, но ведь ЭТО будет только сейчас. А что потом?
Анжела шагнула к нему и сбросила с себя платье. Под ним у нее не было ничего — ни трусиков, самых тонких, ни лифчика, ни чулок, абсолютно ничего.
Куропаткин задохнулся при виде совершенного тела. Она была просто богиней, настоящей Венерой. Золотистые волосы разметались по плечам, синие глаза влажно поблескивали. Приоткрытые пухлые губы являли миру белоснежные зубки, а загорелое тело было под стать волосам — такое же золотистое…
— Мне надо уйти, — глухо сказал Куропаткин, насильно заставляя себя отвернуться от этой роскоши.
— Уйти? — удивилась Анжела. — Но почему?
— Я не могу, я должен быть честен, — забубнил Куропаткин.
— Но я же сама этого хочу, я сама предлагаю себя — тебе, — поразилась Анжела, подходя к нему ближе.
— Нет, — вздрогнул следователь, — не надо, прошу тебя… Ты потом будешь жалеть, и я тоже… Не надо, пожалуйста, я женат… Я не хочу…
Мудрый, хоть и молодой, следователь Куропаткин, постоянно общаясь с преступными элементами, знал, что за удовольствие надо платить. И рано или поздно ему придется расплачиваться за то, что он может сделать сейчас. Так не лучше ли не делать этого вовсе, ведь плата может оказаться непомерно высокой, гораздо выше той, которую он будет в состоянии заплатить?!
Он бросился к двери, но она была заперта на замок. Он никак не мог открыть ее, дергал и вдруг замер, услышав голос Анжелы. Он был совсем другим, не таким, каким он слышал его до этого момента. Голос был глухим и жестким.
— Посмотри на меня, — потребовала она.
Куропаткин, не оглядываясь, мотнул головой из стороны в сторону и продолжал трясти Дверь.
— Посмотри на меня, — повторила она; и он наконец повиновался, сообразив, что без ключа дверь не откроется.
Анжела, слава господу, уже оделась. Она стояла напротив него, прямая, стройная, бледная и прекрасная.
— Что происходит, ты можешь мне сказать? — ровным тоном поинтересовалась она.
Куропаткин вздохнул и поник. Может быть, сказать ей правду? Или не надо рассказывать? Черт, он вконец запутался! А, была не была… Следователь вернулся на свое место, уселся за стол и от отчаяния впился зубами в кусок мяса, политый красным вином, которое он пролил, поднимаясь с кресла.
Она с детства ненавидела свое имя. И тогда же, в детстве, разделила его на две части, на два имени. Одно имя она употребляла, знакомясь со всеми. Под этим именем ее знали все — сверстники, соседи, подруги матери, сокурсники. Другое имя она вообще никогда не произносила. Ей оно казалось каким-то чужим, неживым. А свое полное имя — Анжелика — она люто ненавидела. Анжеликой можно назвать принцессу, королеву, эстрадную певицу, которая пользуется таким псевдонимом, но никак не девочку из рабочей семьи. В которой к тому же, кроме нее, была одна мать. Родившая Анжелику непонятно от кого… Сама она утверждала, что он настолько известен, что она не хочет произносить его имени, но рано повзрослевшая дочь не верила в эти байки. Да какая знаменитость польстилась бы на мать, некрасивую, рано постаревшую, вечно усталую?
Зато девочка родилась настоящей красавицей. Даже врачи в роддоме все сбежались, чтобы посмотреть на ее личико, на большие красивые глазки и золотистый пушок на голове, придающий малышке особое очарование.
Мать была чрезвычайно горда, что сумела родить такое небесное создание. Она считала, что дочь принесет ей удачу и счастье, поэтому и назвала ее Анжеликой, ангелом…
Это удивительно сочеталось с фамилией. Да уж, и вправду говорят, что есть на свете некий закон подлости. У девочки, носящей прекрасное имя, была самая что ни на есть простая фамилия. Анжелика Иванова…
Причем и отчество мать дала ей под стать фамилии: Ивановна. Анжелика Ивановна, надо же! Девочка воспринимала это как насмешку судьбы и в отместку не любила мать, поставившую ее в смешное и глупое положение.
Анжелика не принесла своей матери ничего, кроме слез, постоянных переживаний и ранней смерти.