В паутине

Дэвид выглядел глупо, а миссис Дэвид была возмущена. У тети Бекки определенно имелась отвратительная привычка сообщать публично о тех случаях, которые люди более всего хотели бы забыть. Но такой она была. И не следовало возмущаться, если хочешь получить кувшин. Дэвид и его жена выдавили слабые улыбки.

«А Ноэль, — думала Гей, — сейчас выходит из банка».

— Любопытно, — задумчиво сказала тетя Бекки, — кто был первым человеком, произнесшим молитву. И о чем он молился. И как много молитв было сказано после него.

— И на многие ли из них получен ответ, — добавила Наоми Дарк, впервые с такой горечью и так неожиданно.

— Может быть, Уильям И. мог бы пролить какой-то свет, — недобро хихикнул дядя Пиппин. — Как я понимаю, он систематически записывает все свои молитвы, и те, на которые было отвечено, и те, на которые не было. Ну и как оно, Уильям И.?

— В среднем, пятьдесят на пятьдесят, — важно сказал Уильям И., совсем не понимая, отчего кое-кто из присутствующих захихикал. — Но должен заметить, — добавил он, — что некоторые из ответов были особыми.

Что касается Амброзин Уинкворт, то Дэвид сделался ее врагом на всю жизнь, потому что описал ее в молитве, как «Вашу пожилую престарелую служанку». Амброзин бросила на него злобный взгляд.

— Престарелая, престарелая, — мятежно пробормотала она. — С чего бы это? Мне только семьдесят два, и я помоложе некоторых здесь, помоложе.

— Тихо, Амброзин, — властно сказала тетя Бекки. — Ты была молодой давным-давно. Подложи-ка мне под голову еще одну подушку. Спасибо. Я намерена развлечься, читая свое завещание. Я уже повеселилась, написав собственный некролог. Он будет напечатан точно таким, как я его написала. Камилла поклялась проследить за этим. Боже правый, что за некрологи я, бывало, читала! А ныне послушайте мой!

Тетя Бекки достала из-под подушки свернутый лист бумаги.

«Скорбь не охватила жителей Индейского Ключа, Трех Холмов, Розовой Реки или Серебряной Бухты при известии о том, что миссис Теодор Дарк, которую обычно называли тетей Бекки — более по привычке, чем из привязанности — умерла — такого-то-такого-то числа — в возрасте восьмидесяти пяти лет».

— Заметьте, — сказала тетя Бекки, прерывая саму себя, — что я сказала: умерла. Я не скончаюсь, не завершу свой путь, не заплачу свой долг природе или покину эту жизнь, или отправлюсь в лучший мир, или буду призвана в могилу. Я намерена просто и одиноко умереть.

«Все сошлись во мнении, что пожилая леди умерла как раз вовремя. Она достойно и даже блестяще прожила долгую жизнь, испытала все, что может испытать порядочная женщина, пережила своего мужа, детей и всех, кто когда-либо питал к ней какие-либо чувства. Нет ни смысла, ни причины, ни нужды притворяться скорбящими или опечаленными. Похоронная процессия двинулась — такого-то числа — от дома мисс Камиллы Джексон в Индейском Ключе. Согласно настойчиво выраженному желанию тети Бекки, это были веселые похороны, организованные мистером Генри Трентом, гробовщиком из Розовой Реки».

— Генри никогда не простит мне, что я не назвала его владельцем похоронного бюро, — сказала тетя Бекки. — Владелец! Хм! Но Генри — гений по устройству похорон, и я выбрала его, чтобы он устроил мои.