В опасности

Здесь целые пачки документов: бумаги из больницы, из банка, старые письма, расписки, списки всевозможных проектов для дома. Чтобы разобраться во всем этом, требуется масса времени. Но я не нахожу ничего насчет Кита, ни одного упоминания его имени. По Мартину тоже пусто. Никаких подозрительных писем или просто записок.

В ванной стоит кувшин с оливковым маслом и морской солью. Сердце у меня снова вздрагивает. Кажется невероятным, что Рэйчел могла этим заниматься. У кого есть на это время? Хотя тут как раз много времени и не требуется. Нужно лишь налить чашку оливкового масла и вмешать в него соль. Кувшин такого же коричневого цвета, как и пузырек с перекисью водорода, стоящий рядом. Перекись она использовала при порезах, а еще чтобы избавиться от воды в ушах после плавания.

Рэйчел должна была переехать в Корнуолл, в местечко, которое находится в пяти часах езды отсюда. Интересно, а достаточно ли это далеко. Хотя там она бы чувствовала себя в безопасности. Там повсюду крохотные деревеньки. Деревья стоят стеной. Там веками успешно скрывались контрабандисты. А Сент-Айвс довольно большой, и она могла бы слиться с его жителями.

В китайском ресторане я спросила Льюиса, почему же тому мужчине, который напал на нее пятнадцать лет назад, понадобилось столько времени, чтобы разыскать ее. Тогда он мне ответил: «Возможно, нападавший не знал ее имени».

Интересно, думала ли Рэйчел, что ей стоит через силу заставить себя выйти из дома и позвать на помощь, чтобы остаться в живых. Может быть, умирая, она все равно думала, что вот сейчас, только досчитаю до трех…

В багажнике автомобиля я нахожу два чемодана с ее вещами. Значит, сестра действительно уже начала собираться в Корнуолл.

Глава 17

Я шагала по тропе среди утесов в Полперро, где растут береговые розы. Я несла продукты к нам в домик. Бутылки с тоником, вишню, картофель, шпинат, чипсы, лимоны и дюжину гребешков. А еще в городском магазине продавали лед и хворост. Впрочем, в Корнуолле все магазины торговали льдом и хворостом.

Бутылки с тоником били меня по коленям. Внизу какая-то моторная лодка проложила себе дорогу среди целой тучи чаек. Она смотрелась как-то волшебно в окружении птиц. Вообще тут многим можно восхищаться: сваями в доке, якорными цепями, исчезающими глубоко в воде.

В Корнуолле мы ужинали вместе каждый вечер, и у нас были бесконечные темы для разговоров. Сестра была самой любимой моей собеседницей, потому что ее интересовало именно то же, что и меня. Рэйчел готовила еду, а я ходила по магазинам, и меня это вполне устраивало. Мне нравилось наблюдать за тем, как все лодки устремляются в одну сторону от причала и как они все вместе устраиваются в гавани на ночь.

Я умирала от голода. Мы все время хотели есть.

– Это все морской воздух, – пояснила тогда Рэйчел.

Я ходила за продуктами почти каждый день, чтобы пополнить наши запасы. Мне хотелось соли, чипсов с уксусом, которые на вкус напоминали морскую воду, а Рэйчел уплетала ириски целыми упаковками.

– Какое отношение имеют ириски к океану? – спросила я сестру, а она ответила:

– Они так же восхитительны.

Я несла продукты по тропинке. Берег был усыпан розовыми розами, а центральная улица Килбурна находилась от нас за сотни километров. Позже, когда я разобрала сумки с продуктами, солнце, пробиваясь сквозь ряды серых туч, зажгло красную тропинку на воде.

– Солнечная дорога, – заметила Рэйчел.

Глава 18

Когда я возвращалась из дома сестры, на дороге мне встретился священник. Он остановил меня и представился. Ему на вид чуть больше тридцати, и он напоминает мне тех мальчишек, с которыми я ходила в школу. Кто знает, как так получилось, что он очутился здесь, да еще в такой роли. Ему больше подошла бы работа банковского служащего.

Священник спрашивает меня насчет похорон.

– Они пока еще не разрешают мне похоронить Рэйчел, – говорю я. Мы стоим у ручья, тоненькой струйки, исполняющей скорее декоративную роль в городке. Он извивается по Боар-лейн между домами и дорогой. Священник убеждает меня, что в любом случае можно провести панихиду, и предлагает самому отслужить службу.

– Рэйчел не была религиозным человеком. Она считала, что любая религия предполагает поклонение, а некоторые, ну как ваша, просто лучше отвлекают людей от того факта, что необходимо поклонение.

– Это может быть и светская служба, – говорит он. Его желание угодить начинает нервировать меня. Не этого я ожидала от священника.

– Ах, даже так? – спрашиваю я, а он в это время скидывает в ручей камешек мыском ботинка. Мы оба смотрим на то, как камешек тонет в воде.

Священник говорит:

– Я хочу помочь и считаю, что панихида обязательно должна быть проведена. Чтобы почтить память Рэйчел. У нас есть помещение на сто человек. Не хотите ли пройти и посмотреть прямо сейчас?