В море!

Адмиральша изумилась, увидавши перед собой мужа и Скворцова, и пытливо взглянула на адмирала.

— А мы, Ниночка, искали тебя, — начал было адмирал.

— Искали? — перебила адмиральша. — Это, конечно, очень любезно, но я ведь сказала, что буду дома к пяти часам.

— Я думал, что ты раньше отделаешься, и мы поскорей поедем обедать. Пришел сюда, гляжу — и Николай Алексеевич здесь…

— А вы зачем сюда попали? — с самым невинным видом обратилась адмиральша к Скворцову.

— Гулял он, Ниночка, и на хорошеньких дам заглядывался… Ну, мы вместе и пошли тебя искать. Думали: авось, встретим… И увидали: глядим, ты идешь такая сердитая… Верно, устала, Ниночка, а?

— Еще бы! побегал бы ты по магазинам, как я… И эти приказчики… За все запрашивают… Однако, что же мы стоим? Мне еще много покупок. Идемте! А вот вам, Николай Алексеевич! — промолвила адмиральша, передавая Скворцову несколько свертков.

После посещения двух-трех лавок, тучный адмирал еле волочил ноги и вдобавок ему страшно хотелось есть. А жена, как нарочно, спешила, переходила из магазина в магазин и все не могла окончить своих покупок. И Иван Иванович, наконец, объявил, что поедет в гостиницу и заморит до обеда червяка, и попросил молодого человека походить с Ниночкой по магазинам и привезти ее в гостиницу.

— За что же, Ванечка, ты наказываешь бедного Николая Алексеича?

— Как наказываю?..

— Посмотри, какое у него вдруг сделалось кислое лицо! — со смехом проговорила адмиральша и прибавила: — Идите, идите, Николай Алексеич. Я и без вас обойдусь.

— Молодой человек обязан угождать дамам. По крайней мере, нас в старину так учили… Так уж вы, Николай Алексеевич, не бунтуйте и останьтесь с Ниночкой, помогите ей и милости просим вместе пообедать. А после обеда мы вас не задержим: не опоздаете в Аркадию, — шутливо прибавил адмирал.

Скворцов поблагодарил, но от приглашения отказался. Он сегодня обедает у сестры.

— Могли бы завтра у ней обедать, — заметила адмиральша, бросая значительный взгляд на Скворцова, который говорил: «обедай у нас!»

— Извините, Нина Марковна, я дал слово, — отважно соврал молодой человек.

— Дали слово, так надо держать. Слово — великое дело, Николай Алексеич, сентенциозно промолвил адмирал. — Но, по крайней мере, до обеда вы будете кавалером Ниночки, не правда ли?

Несколько удивленный такой настойчивой просьбой и вообще сбитый с толку отношением адмирала, который, казалось, несмотря на свою кажущуюся простоту, что-то подозревал, — Скворцов поспешил ответить, стараясь скрыть смущение, что он охотно останется около Нины Марковны до половины шестого. Сестра обедает в шесть часов.

— Ну, и отлично. Привезите Ниночку ко мне и не давайте приказчикам ее обижать, — добродушно сказал Иван Иванович и, пожав крепко руку молодого человека и приветливо кивнув головой жене, сел на извозчика и уехал.

— Наконец-то! — шепнула адмиральша и вся просияла.

И, подхватив под руку Скворцова, машинально глядевшего вслед уезжавшему адмиралу с каким-то чувством виноватости, она проговорила своим мягким, бархатным голосом:

— Пойдем отсюда куда-нибудь. Здесь толкотня.

— А покупки?

— Никаких больше нет, я все сделала. Это я нарочно, чтоб остаться с тобой, — прибавила она, лукаво поводя взглядом.

Они вышли из Гостиного двора и, оба молодые, свежие и красивые, шли по Садовой, рука об руку, точно муж и жена.

— Куда мы пойдем? — спросил Скворцов.

— Куда хочешь. А то не поедем ли на острова? Возьмем карету и покатаемся… Хочешь?

— Что ты? — испуганно воскликнул Скворцов. — Ведь поздно — четыре часа, а к пяти ты обещала вернуться домой. Будь благоразумнее.

— И то правда… поздно… А ведь я рассчитывала на эту прогулку. Теперь так хорошо на островах. Эта встреча с Ванечкой все расстроила! — капризно, с видом балованного ребенка, проговорила Нина Марковна. — Но все равно… Я так рада, что с тобой… Где ты был? Что делал все утро? Рассказывай!

Скворцов, добросовестно дал отчет о проведенном утре, и адмиральша спросила:

— Как это ты встретился с мужем? Он не догадался, зачем ты в Гостином дворе? Конечно, нет! Он не особенно догадливый, этот бедный Ванечка… Как тяжело его обманывать! — вздохнула она, и ее подвижное хорошенькое личико на секунду омрачилось. — А я тебя ждала… чего только не передумала… Думала, что ты вдруг меня разлюбил и не придешь… Какие глупости лезут в голову, когда любишь так, как я тебя люблю… Не правда ли, глупости? Ведь ты любишь свою Ниночку!..

Голос ее звучал чарующей нежностью, и глаза были полны выражением страстной любви.

— Разве можно не любить такую обворожительную женщину! — промолвил тронутый этой любовью молодой человек.

— Но ты, Ника, кажется, не рад, что мы одни? Твои мысли где-то далеко? допрашивала Нина Марковна, по-видимому, не вполне удовлетворенная краткостью уверений своего любовника, и с подозрительной пытливостью взглянула ему в глаза.

— Бог с тобой!.. С чего ты взяла? — несколько смущенно проговорил молодой человек, мысли которого, действительно, не вполне принадлежали адмиральше.

— У тебя сегодня такое невеселое лицо… Тебя точно что-то гнетет… Что с тобой, мой ненаглядный?..