В лабиринтах Инфора

Ещё через минуту стена задрожала под ударами. Эти птицы и вправду были железными: их могучие острые клювы вонзались в камень, как в масло, их удары были столь мощны, что поражали врага с первого раза. Точно тяжёлые бомбы, сыпались с неба тела грифонов, драконов и сфинкс: достигая земли, они легко, как яичную скорлупу, пробивали тонкую кору и выплёскивали фонтаны магмы. Лишь некоторым, самым ловким, удавалось выдерживать натиск железных обитателей второго неба: изловчившись, они увёртывались от страшных клювов и настигали птиц мощными ударами лап, но этих птиц было так много, что уже через несколько минут невиданного воздушного боя Северин понял: здесь не будет победы. Ожесточённо дралась рать Питаи Зу-г-Ла, но слишком неравными были силы. Когда до спасительной арки оставалось каких-нибудь полкилометра, железные птицы прорвали стену и ринулись на тех, кто был на лестнице.

Сразу несколько их атаковали Северина, сидевшего на шее человекобыка: они пикировали на него с открытыми клювами, явно намереваясь сожрать человека. От первой птицы Северин успел увернуться, едва не свалившись со своего скакуна, от второй его каким-то чудом спас смертельно раненый грифон, рухнув сверху прямо на голову железному чудищу, разверстый клюв которого был уже в полуметре от Северина. Третья птица опустилась на спину человекобыка, вонзив когти в то место, откуда росли крылья, высоко занесла голову для сокрушительного удара – но в этот самый миг человекобык влетел в арку, и голова пернатого чудища, не вписавшись в пролёт, отскочила от тела.

Северин перевел дыхание и взглянул вперёд: это снова был тоннель, и он был таким же длинным, как первый; но в этом тоннеле было уже намного темней, и крохотное пятнышко света в конце его было тёмно-синим.

Когда человекобык с Северином на спине вынырнул из тоннеля, они снова оказались в другом мире: здесь небо было тёмно-фиолетовым, и в нём пылали огромные, лохматые звёзды. Земля терялась так далеко внизу, что города, проступавшие на её растрескавшейся коре, казались игрушечными: эти города излучали слабый свет, но светились не окна и фонари на улицах: светились строения и земля между ними. Они были мертвы, эти города, как и вся эта земля: в глубочайших трещинах, которые, подобно паутине, посновали всю поверхность, не теплился даже слабый огонёк.

А лестница снова уводила ввысь, и снова – так далеко, что об этом можно было только догадываться – ныряла в арку зиккурата. И это был седьмой, последний ярус, потому что ещё два осталось внизу, под лестницей.

Железные птицы погубили треть воинства Зу-г-Ла. Но ещё и теперь он чувствовал за собой силу, которая могла сокрушить Вселенную. Эта рать не знала ни радости побед, ни горечи поражений – её вела только воля предводителя. Подобно лавине, несущейся вверх, грохотали они по ступеням: каменная поступь их лап и копыт сотрясала звёзды.

Вскоре впереди, в арочном проёме, забрезжил свет: свет становился всё ярче, разгорался всё шире, вот он уже как большая звезда, вот он уже затмевал звёзды; лучи из арки струились в пространство, один из них падал на лестницу, так что казалось, будто диковинная конница Зу-г-Ла возносится вверх по лучу. Это странное видение посетило многих, кто умел смотреть. Видели они и то, что произошло потом: точно огромные хлопья светящегося снега, из арки полетели ангелы: они кружились в воздухе и выстраивались на лестнице, преграждая путь каменному воинству. Грозно шуршали белые крылья, светились ризы, грозно сверкали огненные мечи в руках, негасимым огнём пылали суровые взоры ратников Неба. Остановился каменный бык с человеческой головой, замер человек у него на шее. Позади них застыла вся каменная рать – крылатые львы с головами женщин, птицеглавые грифоны, юркие темнокожие химеры, громадные птицы с головами слонов, драконы и прочие чудовища. Так они стояли друг напротив друга – Светлое Воинство Создателя Космоса и беспорядочно громоздящиеся, точно застывшие каменные волны, силы Хаоса.

И тут зрящие духом явственно увидели, как между двумя воинствами, пронзительно медленно взмахивая широкими вогнутыми крыльями, пролетел Ангел Необъяснимого. Предводитель чудовищ поплескал по шее своего скакуна, что-то сказал ему, и человекобык лег на ступени. Человек сошёл с него и пошёл к ангелам: на полпути он остановился и что-то сказал на непонятном языке. Предводитель ангелов вздрогнул. Затем, медленно засовывая меч в ножны, отделился от своих, остановился в двух шагах напротив пришедшего от чудовищ и какое-то мгновение тревожно вглядывался в его лицо. Затем они шагнули друг к другу и слились в объятьях. Так они стояли очень долго. Затем отпрянули друг от друга и пошли каждый к своим.

Предводитель чудовищ снова взобрался на шею человекобыку, и тот встал. Предводитель ангелов что-то сказал своим, и белое воинство взмыло в воздух, уступая дорогу каменным пришельцам…