В котле сатаны

Уже через десять минут десятки рук помогали им вылезти из тэшки. Спасенные пленные, танкисты да просто незнакомые люди радостно хлопали бледного лейтенанта по плечу, пожимали руки и благодарили. Вдруг толпа расступилась, и генерал Котов в шинели нараспашку сделал несколько шагов к молодому командиру. Соколов, бледный после нескольких минут удушья в горящем танке, еле держался на ногах, он попытался выпрямиться, в голове уже звучали слова оправдания, ведь свои обещания он не выполнил. Прошло уже больше двенадцати часов с тех пор, когда они выдвинулись на поиски беглецов. Поэтому теперь Котов может выполнить свое обещание, отправить их всех под трибунал. Пускай, раз виноваты, то надо быть готовым понести наказание. Штрафная рота, лишение звания, военно-полевой суд – пускай все это будет, главное, что пятьсот человек живы, главное, что Руслан вернул свою невесту. Вон они стоят рука об руку, оба белые после переживаний, с полосами сажи по всему лицу, но живые.

Комдив вдруг протянул руку и крепко пожал танкисту руку:

– Товарищ Соколов!

Все члены экипажа «семерки» в ужасе замерли, сейчас их отправят под замок, потом суд и окопы штрафников. Но Котов только сильнее сжал руку:

– От имени командования Красной армии объявляю вам благодарность за освобождение из лап Гитлера пленных советских граждан, – и, наклонившись чуть ближе к уху, вполголоса произнес уже строгим тоном: – Я о твоем геройстве в штаб докладывать не буду, пойду навстречу. Орденов теперь не жди, лейтенант, считай, что обменял их на то, что в штрафбат не попал.

Соколов смог лишь кивнуть в ответ, язык и горло неимоверно болели, не давая сказать и слова. Да и генерал не услышал бы его ответ из-за криков толпы вокруг. Освобожденные пленные и танкисты кричали во все горло, наконец не боясь, что их услышит враг: «Ура! Победа! Ура!»