В колхозной деревне

Мы сами не сразу это поняли, а соседи тем более…

Помню, после статьи о Гоше Линочка губки надула и говорит:

— Это просто случайность! Вам просто повезло, что вы поручили гнездовой Чумаку и что как раз к нему попал корреспондент!

Когда зазеленели поля, Лукач твердил:

— Здорово этой Журавинской МТС повезло с дождями! Такой выдался счастливый случай: задождило над ними как раз после того, как они отсеялись!

А когда определился урожай, Лукач заявил:

— Удачно это у вас случилось, что вы не обменяли семена на привозные, а сеяли местными!

Федя засмеялся ему в ответ:

— Что-то чересчур много случайностей для одной МТС! Некоторые философы утверждают, что случайность — неосознанная закономерность. Вот у тебя и не хватает сознания, чтобы проникнуть в наши «случайности»… Те, у кого ума побольше, а завидок поменьше, Давно поняли, по какой такой причине то и дело случаются нынче в нашей МТС разнообразные счастливые случаи!

И верно сказал! Умные люди раньше нас самих поняли то, что у нас происходит.

Стал наведываться к нам интересный народ: партийные работники, колхозники, агрономы, ученые… Приезжают, интересуются, спрашивают. И мы совсем иначе стали чувствовать себя. Раньше приедем в район или в область на совещание, никто нас не замечает, разве товарищи по охоте подойдут поздороваться, а теперь только появишься — к нам уже тянутся!.. То один подойдет, то другой!.. И у каждого интерес: как вы то делаете да как у вас это? И многие к нам с симпатией, с уважением… Люди стали подбираться вокруг нас ценные, интересные, и разговоры пошли не такие, как раньше.

И вся наша жизнь так поднялась на новый уровень, что о прежнем нашем существовании нам и подумать скучно!

Когда кукуруза и подсолнух взяли полную силу, начали ездить к нам не только отдельные гости, но и целые делегации. У многих механизаторов не получилось квадратов, и они утрачивали доверие к сеялке «СШ-6». Приедут, поглядят: у нас поле, как по линейке, разрисовано, что вдоль глядеть, что поперек — картина!..

И надо сказать, что всех приезжих водит по полям Аркадий. Как это получилось, мы и сами не заметили. Фигура у него высокая, представительная, лицо заметное, в зубах трубка, разговор авторитетный. И кто бы ни приехал из района, из области, из Москвы, — все взгляды сейчас на него… Он объясняет, он водит по полю, как главная фигура МТС и специалист квадратно-гнездового… И у всех создавалось такое впечатление, что именно от него и пошли все наши достижения. А Настю иной раз и вовсе не заметят. Невидная, маленькая, в ситцевом своем сарафанишке…

И в нашей-то МТС не сразу оценили ее.

Только постепенно, вместе с тем, как одно к одному выявлялись и росли наши успехи, выявлялась и росла Настина ценность в глазах тех, кто все это видел.

Раньше, когда она говорила свои любимые слова: «В книгах и газетах не так написано!», — над этими словами посмеивались, как над глупостью и наивностью. А теперь постепенно поняли, что это не от наивности, а просто от того, что по твердому и честному характеру никогда не расходится у нее слово с делом…

Раньше, когда она излагала нам разные свои планы, мы их считали бреднями и отмахивались. А теперь к каждому ее слову стали относиться с вниманием.

И она от этого успокоилась, отмякла и точно повзрослела. Однажды сама себя покритиковала. Говорит мне:

— Я раньше не признавала вас за руководителей и не хотела с вами считаться… Ерундила с досады, бывало…

Правда, и теперь остались меж нами споры и ссоры. Но вместе с тем появилось у нас товарищество. И вдруг оказалось, что очень хорошо с ней работать! Интересно и весело. Правда, спуску она тебе не дает… Но по-нашему это… по-советски, по русски… Возле нее, как зимой на морозе… и пощипывает, и горячит, и не дает застаиваться! Может, тем, кто привык к тепличному климату, и не по вкусу, а нашему брату как раз хорошо!

Сперва казалось мне, что и с Аркадием наладились у нее отношения. Стал он с ней вежливым… Даже комплименты начал говорить: «У Настасьи Васильевны столько энергии!», «Настасья Васильевна — инициативный работник».

Но был в его вежливости холод. А комплименты отпускал он с этаким заметным пренебрежительным оттенком. Сперва мы этого и не замечали и думали, что все обстоит нормально, что приладились наконец друг к другу эти два прямо противоположных человека.

Только однажды заночевали мы с Федей и Аркадием на охоте, у озер. Обогрелись, как полагается, костер развели. Лежим, разговариваем… Федя стал хвалить Настю, я слушаю, боюсь проронить слово, а Аркадий вдруг махнул рукой да и говорит:

— А!.. Бросьте!.. Знаю я ее!..

И такая злость была в голосе, что мы с Федей переполошились:

— Что ты знаешь? Расскажи, что?

А он ничего не может сказать. Бормочет какую-то ерунду.

— С Чумаком у нее нечисто…

Федя говорит:

— А если и понравились они друг другу?.. Что ж, за это ее ненавидеть? Мало ли что говорят! Линочка, — говорят, — с Лукачем… Однако ты на нее не злишься! Тебе до этого и дела нет! Ты этим даже нимало не интересуешься! За что же ты злишься на Настасью Васильевну? Говори прямо!..