В ходе ожесточенных боев

Обстановка в городе оставалась тяжелой. Борман, Магомет, а также цыганский барон Яшка дербанили вотчину Ника. Разделывали ее словно курицу. «Окорока»  — лакомые кусочки в виде торговых центров — Борману. «Крылышки»  — коммерческие киоски — Магомету. Яшке — «шейка»: лоточники у автовокзала. Они предлагали коммерсантам новый пересмотр договора о «крыше». Те не знали, что делать. Участились случаи избиения коммерсантов и их шантажа. Борман наехал на Ерему и попросил его передать ему клуб «Кендо». Ресторан «Тагарский»  стал платить дань Борману. В других городах, местные бригады, осмелев, тоже подминали потихоньку бывшие владения Ника. Финансовый поток никоновцев все иссякал и иссякал, превращаясь в тонкий ручеек.

Руководство никоновской группировки жаждали денег и оружия.

И вот, наконец, долгожданная весть пришла. Позвонил Ферзь и сообщил, что из Красноярска выехал «КамАЗ»  с видеотехникой. Прибудет он в два часа ночи. Сопровождают грузовик красноярские менты и ребята Ферзя. В нескольких коробках находится оружие и боеприпасы. А в одной с надписью «IBM»  едут наличные деньги на оперативные расходы. Еще один транш «деревянных»  перевели в коммерческий банк «Абакан».

Художник, Северянин и еще двое бойцов решили съездить за деньгами в банковское учреждение. Финансы группировке нужны были позарез.

И тут еще Художнику подфартило. Как говорится, если везет, то во всем. У банка он случайно встретил Риту.

Та ни чуть не изменилась с той поры, когда они виделись в последний раз. Только похорошела, расцвела. Наверно хорошего спонсора прибрала к рукам. Теперь, видимо, спит вволю, ест вволю и наверно только полезную пищу: овощи, фрукты там всякие, йогурты, орехи, рыбу… Квартиру ей тоже снимают. Дорогие вещи, косметику, парфюмерию покупают. Голова не болит об будущем. Секса ей тоже хватает. Поэтому нет на лице у нее не угрей, не прыщей, тело ухоженное, тренированное, налитое, кожа атласная, чистая. Благоухает просто потрясающе. Здоровая на все сто, раскованная, психически уравновешенная и обаятельная девица.

Маргарита, увидев Рудакова, искренне обрадовалась.

— Приветик, Леша! Сколько лет, сколько зим! Давно тебя не видела.

— Да, дела все проклятые. Кручусь как белка в колесе. А ты как сама?

— Папу сократили на заводе — денег стало мало. Я перевелась на заочное обучение. Работаю в данное время в санатории «Кедр». Там директор — мой хороший знакомый. У меня хорошая должность. Я теперь администратор.

— Значит, спишь теперь с нужными для него людьми из края?..

— Не сплю, а выполняю свои должностные обязанности. Между прочим, он платит мне хорошо.

— И кто на очереди?

— Бормана знаешь? Нашего крутого бандита. Он — авторитет или вор в законе, я не знаю. Скоро он будет у нас день рождения справлять. Директор хочет, чтобы я с ним потусовалась.

— Что?..

Художник замер, не веря в удачу!

Не может быть!

Борман сам идет к ним в руки! Алексей постарался скрыть внезапно охватившее его волнение. Выдержав паузу, он придал голосу спокойный тон.

— Борман? Краем уха слышал, но кто это, я не знаю. И когда он собирается к вам?

— Двадцать пятого…

Вот и тебе и дата для покушения. И дата для надгробья отморозка.

— Ритуль, хочешь неплохо заработать?

— Кто не хочет.

— У тебя все будет, детка. Только железное условие. Ты меня не видела. И ни о чем мы с тобой не базарили. Смотри, не дай бог, ты протянешь язык о нашем разговоре! Это может стоить тебе жизни.

— Хорошо, буду молчать.

Рудаков достал портмоне и протянул ей сто долларов. Она удивилась и взяла.

— Это аванс. Держись со мной на связи. И сообщишь мне, приедет ли вам Борман все-таки или нет. За это получишь еще столько же.

— Идет. Буду нема как рыба. Потрахаться не хочешь? По старой дружбе?

— В следующий раз. Когда утрясу все свои дела.

— Ловлю на слове!..

Художник тут же встретился с Северянином, чтобы обсудить важное известие. В избушке прошлого века, в Старой части. В подполье дома они даже оборудовали подобие бункера. Там хранилось оружие, консервы, одежда, паспорта и театральный грим. На всякий случай. Художник и Северянин вели себя так, словно они большевики на явочной квартире. Когда-то в их городе сто лет назад так же собирался ссыльные демократы во главе с Ульяновым. Они тоже были вне закона. И враг их был силен. Но они мечтали, что их день придет. И что на их улице будет праздник. Северянин и Художник тоже мечтали о лучшем дне.

— Может это ловушка? — засомневался Северянин, выслушав рассказ Рудакова о его встрече с Ритой.

— Не думаю. Источник надежный. И незаинтересованный. Она точно не знает наших раскладов.

— Будем разрабатывать операцию. Завтра поедем инкогнито по трассе, что ведет к санаторию, и наметим место засады. Мочить его будем, падлу!

— Век воли не видать!