В городе Солнца

   - Да. Вы подумайте, стоит ли светить мне свой склад. Но, скажу прямо, что это - большой козырь в рукаве... Наверное, вы в курсе, что в городе имеются только две военные силы: Золотусского и Тараканова... Ни об одном из них, конечно, обыкновенные люди ничего не знают. Они между собой относительно дружат, уж не знаю, на каком основании, но - это факт. А что будет, если появится третья сила? Вооруженная вполне сносно? Просекаете? Нет, не смотрите так: Большой Папа - человек мирный, мне это всё - фиолетово. Но есть в торговой мафии такой человек, как Крыса, у которого Тараканов брата и сестру в хихикалку запер, и такой человек, как Боров, у которого Золотусский отца стер. И они подбирают себе соратников по "любви" - или к Тараканову, или к Золотусскому, и мстят им. По мелочи. Тараканов в своем институте практически недоступен - это укрепленная охраняемая точка, а где в городе базируется Золотусский - никто толком не знает. Его ребята возникают будто ниоткуда и не брезгуют при этом, по всей видимости, подземными ходами.

   Так вот, я и думаю: а не подружить ли Борова и Крысу, объединив их силы? Вдобавок, вооружить их получше... Риск - благородное дело. Надо, впрочем, взвесить все "за" и "против". И мне, и вам. И как-то порекомендовать мирным гражданам временно на улицы не соваться... Когда заварушка начнется. Ну, да ладно. Об этом всём поразмыслите еще на досуге... А куда вам машинку пригнать? - спросил дядя Ося, приподнимаясь с места. Тем самым давая понять, что аудиенция закончена.

   - В монастырское подворье, Мишкинского района, - ответил Генрих.

   - Не хотите дать свой собственный адресок, только стрелку? Не живете же вы там...Как монахи... Ну-ну... Что ж! Как гласит поговорка торговцев, доверяй, но не улетай. А то будешь - ни фейсом об тейбл, ни в море за облака.

   - Чего-чего? - не понял Шнобель.

   - Бесхитростным ротозеем, то есть, поговорка быть не советует. Ребята, как скажете! Да, и раз в монастыре у вас свои есть, то... Скажите им, чтобы присылали ко мне пацана с монастыря с продуктами: яйцами, маслом, молоком, овощами... Всё возьму, и заплачу щедро. Люблю натурпродукты. А за одно - и приветами через него будем обмениваться. По рукам?

   - По рукам! - ответил Генрих.

Гл

ава 2

.

Тем временем, в ИЛНП.

   Отдохнувший, Кролас проснулся с легкой улыбкой. И... оказался в армчеаре, в мрачной комнате с желтыми стенами, в институте Тараканова...

   "Что ж! Надо хоть попробовать прогуляться", - подумал он.

   Встал и вышел в коридор. Немного пройдя по глухому коридору с рядом дверей, похожих одна на другую, и предварительно не забыв запомнить номер своей - 308, он оказался около открытой двери в зал с телексами. Он вошел туда. Здесь, около одного из телексов, сидел маленький человечек, довольно плотный и почему-то веселый. Он то и дело переключал каналы. И жестом пригласил Иоганна к нему подсесть.

   - Что? Новенький? - сочувственно спросил он. - Как звать-то?

   - Кролас, журналист, - по привычке ответил тот.

   - Да забудь ты теперь свою профессию! Наверное, будешь теперь стишки писать... САМ стишки любит! Звать-то тебя как?

   - Иоганн, - ответил Кролас, смутившись.

   - А меня - Аркадий Герасимович. Я - физик, - ответил его собеседник грустно. - Физики ему тоже зачем-то потребовались... Что за странное желание: рассчитать, как преодолеть зону! Мы ведь даже не знаем, что это такое... Там даже гравитационная постоянная пляшет...

   Немного погодя, снова переключая каналы телекса, болтливый, по-видимому, не от большого круга общения, Аркадий Герасимович спросил:

   - Тебя лечат - или ты на эксперименте?

   - А это - как?

   - Ну, если вкатили тебе какое-нибудь поле, или дали какую-нибудь хрень заглотать... То это - эксперимент.

   - На эксперименте, - хмуро ответил Кролас.

   - А, не грусти... На лечении - еще хуже. А так - ты, значит, в принципе - лицо социально адекватное... Говоря по-простому - с нормальной психикой. Может, и выпустят. Если эксперимент слабым вышел, и тебя не сильно долбануло.

   - А вы-то сами как сюда попали? - спросил Иоганн.

   - Сдал один завистливый коллега. Он не понял моей теории... Я - на лечении, - ответил грустно его новый знакомый.

   - А здесь - вообще как? Разговаривать разрешается?

   - Разрешается. Но почти все или замкнуты в себе, или зациклены на своих проблемах. Большею частью не разрешимых... Как и моя.

   - А что, экспериментальных отсюда отпускают?

   - Иногда. Если это нужно профессору... Ему же нужны свои люди в городе?

   В коридоре показались две женщины. Одна - толстенькая круглая бабулька, которая бормотала себе под нос бодренький марш... И женщина средних лет, высокая и статная, с большим носом и юркими глазами, которая почему-то приседала, подпрыгивала и смеялась. Они катили перед собою небольшой столик на колесиках, на котором находились тарелки с едой.

   - А это что за странные пациенты? - спросил Кролас.

   - Это - не пациенты. Это - медперсонал.

   - Что?

   - Впрочем, медперсонал набирается как раз из бывших пациентов. Которые прошли лечение... Сейчас нас загонят в палаты: ведь они привезли завтрак.