В городе Сочи темные ночи (сборник)

За всю неделю, что мы провели в Монреале, мы не посмотрели ни одного фестивального фильма. А зачем? Все равно лучше нашего никто ничего не снял и не снимет никогда в жизни. Зато можно было ходить по магазинам и тратить деньги, что нам выдали на питание.

В роскошном меховом салоне Негода перемерила десять шуб. Я искала вожделенную куклу Барби.

Приглашения на приемы мы получали регулярно. Их устраивали представители стран, фильмы которых показывали в тот день. Представители Советского Союза никакого приема не провели.

В один прекрасный вечер мы оказались на банкете после премьеры северокорейского фильма. Народу набилось множество. Столы ломились. Их стремительно разоряли. Посреди толпы стояла растерянная женщина — корейский дипломат и оглядывалась. Увидев меня, мчавшуюся мимо с полной тарелкой в руках, она обратилась с вопросом:

— Какое впечатление произвел на вас корейский фильм?

Я чуть не уронила тарелку. Какой фильм? Мы поесть пришли!

Хорошо, что за мной шла Рая, которая честно ходила на просмотры. Она прикрыла меня и любезно заговорила с кореянкой по-английски о том, какой красивый фильм, про любовь…

Когда столы опустели и часть халявщиков разошлась, мы познакомились с монреальскими украинскими националистами. Это были крупные мужчины с бородами.

Началось братание, во время которого один из украинцев влюбился в Негоду и решил немедленно ей в этом признаться, стоя на коленях. Пока он преклонял колени, его непослушные локти задели столик с грязной посудой. Столик повалился. Девушки-кореянки в национальных атласных платьях остолбенели от украинской страсти.

Невзирая на разбитые тарелки пылкий влюбленный с нежными словами тянул к Негодиным ногам свои ладони. Его товарищи пытались его поднять, оскальзываясь на объедках.

Стоило так далеко ехать, чтобы все это увидеть. Захотелось домой.

Через несколько дней к нам подошел возбужденный Смирнов.

— Ребята, — сказал он, — по всей видимости, приз у вас будет! Негоде хотят дать — за лучшую женскую роль, а фильму — главный приз!

У нас вытянулись лица.

До Смирнова к нам подошел директор кинофестиваля из американского города Толлорайт и пригласил нас в Америку. В Америку надо было лететь, не дожидаясь конца Монреальского фестиваля, потому что там фестиваль длился всего три дня.

Но если нам дают главный приз, значит, надо оставаться в этом скучном городе еще на несколько дней, ждать торжественного закрытия, для того чтобы выйти на сцену за этим самым призом, а Америка уплывает прямо из-под носа, и когда мы туда попадем — неизвестно" а тут вот она, рядом, и нас в ней ждут! Да гори огнем этот Монреальский приз! Не нужен он нам!

Смирнов недоуменно посмотрел на нас.

— Вас приглашает на прием канадская миллионерша. Она занимается прокатом советских фильмов в Монреале. — сообщила нам Рая. — Прием состоится на вилле.

Сколько интересных слов!

Мы поднялись на последний этаж отеля "Меридиан". Там проходил кинорынок, нашли комнату, которую занимал "Совэкспортфильм" и встретили там нашу миллионершу. Звали ее Клер. Ее предки были испанского происхождения, потому она немного говорила по-испански.

— Бл..! — удивилась Негода. — Глянь, миллионерша, а колготы драные!

Муж Клер родился в Иркутске. Ему было больше шестидесяти лет, он что-то покупал-продавал, не то нефть, не то лес. Из Иркутска он уехал еще ребенком и русский забыл. Чтобы Клер не скучала дома, он купил ей пару кинотеатров, и она, чтобы сделать мужу приятное, занялась прокатом советских фильмов.

Нарядившись, вечером мы поехали на виллу к Клер.

Это был двухэтажный дом, в котором кроме комнат были кинозал с широким экраном и бассейн метров 25 длиной, под крышей. Вокруг небольшой парк.

Привез нас в эту роскошь шофер из консульства. Очень веселый дядька всю дорогу рассказывал, как он с коллегами отправляет домой контейнеры с запчастям и для автомобилей. Запчасти они собирают по Монреальским помойкам, ведь канадцы совсем дикие люди — почти новые вещи выбрасывают.

Мы приехали первыми. Побродили по комнатам. Пожилой усталый мужчина в белой куртке с эполетами предложил нам бокалы с шампанским. Наконец звонок в дверь. Кто там? На пороге режиссер Ролан Быков, непонятно откуда взявшийся, и вид у него такой, будто он сам не понимает, как он здесь оказался. Следующими гостями были друзья дома из Австралии.

Муж — австралиец, жена — русская по происхождению (в СССР была раза два) и сын лет двадцати — хочет заниматься прокатом фильмов. Он оказался нумизматом, рассказал о своей коллекции. На Негоду это произвело большое впечатление, и она достала из сумки свои кровные 10 рублей (в то время ее зарплата в театре была около 100 руб.).

— Смотри, я тебе даю 10 рублей, — знаками объясняла Негода австралийцу Русская мама в этот момент беседовала с хозяйкой дома. — А ты мне — 10 долларов. Это называется ченч…

Юноша радостно схватил деньги и побежал показывать матери.

— О нет, — сказала мать на ломаном русском, — он не должен их брать. Это очень большая сумма.

— Что вы, что вы, — любезно улыбнулась Негода, — сейчас это не так уж много.