В деснице благодати

так, что именно благодаря этой недосказанности молитва Павла способна стать нашей

молитвой? Разве нет у каждого из нас своего жала в плоти?

Где-то на жизненном пути мы пострадали из-за какого-то человека или несчастья.

Появилась хромота, от прежней стремительности не осталось и следа, каждое

движение дается нам мучительно трудно. Рано или поздно мы взываем к Богу о

помощи.

Так было и с Павлом. (Между прочим, как вы расцениваете признание, что Павлу

было дано жало в плоть? Правда, есть что-то утешительное в том, чтобы узнать, что

даже один из библейских писателей не всегда был в согласии с Богом?) Того, кто замер, не ужалят, но Павел был из тех, кто никогда не засиживается на

одном месте. Фессалоники, Иерусалим, Афины, Коринф — если он там не

проповедовал, то сидел в узилищах за свои проповеди. Однако это жало мешало ему

двигаться. Острие, пронзив кожу, впивалось все глубже, и вскоре мольба исходила уже

из самых глубин души. «Трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня...» (2

Кор. 12:8).

Для Павла это была не просьба мимоходом, не постскриптум в письме. Это была

первоочередная мольба в первом же предложении. «Боже! без Твоей помощи мне

никак!»

Речь идет не о какой-то поверхностной болячке. В одном переводе это «жало»

названо «пронизывающей болью». Каждый шаг вызывал содрогание. Три раза едва

ковыляющий Павел, остановившись на обочине дороги, молился. Просьба его была

совершенно ясной, как ясен был и ответ Бога. «...Довольно для тебя благодати Моей...»

(2 Кор. 12:9).

Так что же это было за жало в плоть? Точно никто не знает, однако наиболее

вероятные предположения таковы.

1) Сексуальное искушение. Павел боролся с искушениями плоти? Не исключено. В

конце концов, жены у него не было. Искушение он описывает как человек, знающий его

не понаслышке. «...Желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу.

Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим. 7:18-19). Не

просил ли Павел Бога раз и навсегда избавить его от тяги к запретным усладам?

2) Возможно, проблемой была не плоть, а враги — не искушение, а

противодействие. Сам текст предполагает такую возможность. Павла удручает «ангел

сатаны» (см.: 2 Кор. 12:7). Противников у Павла хватало. Были такие, кто сомневался в

его апостольстве (см.: 2 Кор. 12:12). Кое-кто стремился извратить его проповедь

благодати (см.: Гал. 1:7). Кстати, когда Павел пишет, что этот «ангел сатаны» послан

«удручать» его, он не преувеличивает. Стоит снять его одеяние и взглянуть на шрамы.

Или, раз мы не можем этого сделать, прочитаем о нападениях на него.

Я гораздо более был в трудах, безмерно в ранах, более в темницах и многократно при

смерти. От Иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного; три раза меня

били палками, однажды камнями побивали, три раза я терпел кораблекрушение, ночь и

день пробыл во глубине морской; много раз был в путешествиях, в опасностях на реках, в

опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от

язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в

опасностях между лжебратиями...

2 Кор. 11:23-26

Способен ли кто-нибудь упрекнуть Павла за просьбу о передышке? Сколько может

вынести тело? Человек изнемогает, постоянно живя под прицелом сатаны. «Боже, а что, если до конца года мы ограничимся поношениями на словах и дадим немножко зажить

моим болячкам? Или хотя бы разделим избиения кнутом и камнями, чтобы они не

происходили одновременно? У меня синяк на шее, из- за которого я просыпаюсь всякий

раз, как повернусь на другой бок. А помнишь ту ночь в темнице в Филиппах? Спина у

меня до сих пор ноет».

3) Разумеется, были такие, кто считал, что каждый удар получен Павлом

заслуженно, и это приводит нас к третьей версии. Как полагает кое-кто, настоящим

жалом был его несносный характер. Чему бы Павел ни научился у ног Гамалиила, за

тактичность у него была твердая «двойка». До того, как Павел познал благодать, он

убивал христиан. После того, как познал благодать, он с христианами пререкался.

Хотите пример? «Когда же Петр пришел в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию» (Гал. 2:11). Вот уж написано истинным

дипломатом! По мнению Павла, ты находишься либо на стороне Бога, либо на стороне

сатаны, а стоит тебе чуть-чуть переступить черту, Павел не станет делать из этого тайны

— «...таковы Именей и Александр, которых я предал сатане, чтобы они научились не

богохульствовать» (1 Тим. 1:20).

Каждый знал — в пределах досягаемости его пера и языка, — какого он о ком

мнения, и знал, когда лучше от него спрятаться.

4) С другой стороны, мы можем предположить, что жало не было искушениями, его

собственной враждебностью или неумением ладить с людьми; речь может идти о теле

апостола, его физическом состоянии. Помните его слова в конце одного из посланий?

«Видите, как много написал я вам своею рукою»14 (Гал. 6:11). Возможно, у Павла было

плохое зрение. Может быть, он так и не оправился после произошедшего на пути в