В дальних странствиях

Все же Щербатова находит Прамбанан, хотя он меньших размеров и в худшем виде, чем Боробудур, интересным памятником. Ансамбль называли «Тысяча храмов». «В действительности в состав его входит не тысяча, но не менее значительное число — 288 малых кумирень, расположенных в несколько рядов вокруг центрального большого капища. Последний, крестообразной формы, имеет девяносто футов длины в каждую сторону и стоит на богато украшенном квадратном цоколе. Вдоль всех фасов квадрата возвышались громадные человеческие фигуры, сохранившиеся по большей части и по сих пор еще в целости» [20, с. 270–271]. Далее автор отмечает, что все части главных сооружений покрыты рельефными изображениями, среди которых множество изображений животных: коз, обезьян, птиц и др.

Совершая поездку из Сурабаи на юг, в район Маланга, путешественники побывали в Сингосари, бывшем в XIII в. важным политическим и культурным центром Восточной Явы. От этой эпохи сохранились памятники — небольшой полуразрушенный храм, два огромных изваяния каких-то божеств и каменная фигура священного быка Нанди, носившего бога Шиву. Их фотографии приведены в книге «В стране вулканов».

Щербатова обращает внимание на то, что все сохранившиеся средневековые памятники связаны с религиозным культом, а старинных памятников гражданской архитектуры не сохранилось вовсе. «Весьма странно, что, несмотря на существование всюду на Яве древних памятников из камня, нигде не найдено по сих пор следов каменных дворцов или других жилищ, кроме воздвигнутых в сравнительно недавнее время. Из этого следует заключить, что яванцы как теперь, так и прежде всегда строили свои дома из дерева» [20, с. 296.]

Всякий, прочитавший книгу Ольги Александровны, хотя и не получит полного и исчерпывающего представления о ярком и самобытном искусстве народов Явы, все же найдет сведения и о яванском традиционном оркестре гамелане, и о различных формах местного классического театра. Рассказывая о своих гарутских впечатлениях от яванской музыки и театра, Щербатова дает описание основных музыкальных инструментов гамелана, в котором преобладают ударные инструменты типа металлофонов и ксилофонов, а также театра масок ваянг-то-пенг и театра плоскостных марионеток ваянг-кулит. Ваянги — это название как самих представлений, так и их персонажей. Актеры в театре масок, как свидетельствует автор, одеты в старинные национальные костюмы и исполняют свои роли с большой грацией. Все представление имеет скорее характер балета, чем драмы или комедии, и человеческие страсти, страдания и увлечения выражаются в основном движениями, а также словами. Неизменными сюжетами служат любовь и война; спектакли обычно заканчиваются битвой между героями-соперниками.

Ява, «страна вулканов», произвела неизгладимое впечатление на путешественников.

ВТОРОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ В СИРИЮ

Ближний Восток вновь манил путешественников. В 1895 г. они побывали в Сирии и Палестине, а в 1899 г. в Египте. Оба эти путешествия не нашли отражения в книгах Ольги Александровны, так как были, по-видимому, кратковременными.

Александр Григорьевич всячески продолжал пропагандировать арабскую лошадь, выступая с докладами, статьями, брошюрами. Пытался убедить правительство и влиятельных сановников в полезности своей идеи широко внедрять в российское коневодство арабскую породу. Но убедить в чем-нибудь твердолобых вельмож, когда дело касалось каких-то новшеств, было не просто.

Собственно говоря, арабская лошадь не была для России таким уж новшеством. Еще в конце XVIII в. екатерининский вельможа и военачальник граф Алексей Орлов, прозванный за победы свои над турками Чесменским, вывез из Турции партию лошадей арабской породы, в их числе знаменитого жеребчика Сметанку. Орловым был выведен путем скрещивания привезенной породы с другими получивший мировую известность орловский рысак. Но с тех пор чистокровной арабской породой занимались сравнительно мало. Щербатов и его шурин Строганов пытались теперь воскресить традиции Орлова Чесменского как коневода. Как пишет О. А. Щербатова, «несмотря на почти полное отсутствие поддержки в России, и граф Строганов и князь Щербатов продолжали свое дело, убежденные в верности своего взгляда и поддерживаемые в одном примером многих стран мира, где арабская лошадь всегда была в почете. Наконец, после долгих бесплодных лет брошенное в нашей стране семя принесло плод, и государственное коннозаводство поручило князю Щербатову приобрести арабского жеребца и кобыл» [21, с. 94].