В чужом городе

– Да-да-да, вот у меня у соседки такая же, – вмешалась вторая, указывая пальцем на сидящую девушку, – той тоже лет семнадцать. Так ты и представь, что бабке восемьдесят, а сама ходит за хлебом. А чтобы сходить помочь и мусор выбросить – так об этом даже и разговора нет!

– Ну а что ты думаешь, ей семнадцать, к ней женихи ходят, скоро рожать, а кого она родит? Ты думаешь, она воспитает детей так, чтобы они стариков уважали? Сейчас у них демократия, всё для себя!

Я перевёл взгляд на эту девушку. Она продолжала сидеть, склонив голову, судорожно нажимала на кнопки, но щёки у неё уже покрылись румянцем.

– Ну, вот ты представь, она родит, а кого она воспитает? Точно так же будет воспитывать, никакого уважения к старикам. Будут сидеть, а перед ними старики будут стоять. У них колени гнутся, суставы все скрипят…

На этих словах девушка не выдержала. Она подскочила и устремилась в другую часть вагона.

Одна из женщин засмеялась и села.

– Заговорила совесть, заговорила. Вот если бы у них совесть пораньше говорила…

– Вот заговорила всё-таки совесть, – повторила вторая, – а я ещё помню, что в наше время, чтобы пионер или комсомолец сел в трамвае – это же считалось позором!

Так они и проговорили, но я дальше их особо не слушал. Я думал о том, что действительно – чтобы молодой сидел, а старик стоял – такого же никогда раньше не было. А сейчас я часто наблюдаю, что и курсанты, будущие офицеры, сидят, а перед ними стоят женщины. А почему так? Не преподают им что ли, что офицер – это лицо нации, защитник? Как он может сидеть, когда перед ним стоит пускай не пожилая, но женщина?!

Я оглянулся, посмотрел на пассажиров и подумал ещё об одном. Я вспомнил, что в моё время, если зайдёшь в электричку или трамвай, то у каждого пассажира в руках газета или книга. А сейчас редко у кого увидишь книгу. Все в телефонах сидят, в планшетах копаются. А заглянешь случайно в планшет этот – гоняют там какие-то игры, блошек по экрану, как я говорю.

Может, в самом деле пора бы уделить внимание детям, научить их уважению к старшим, к природе, к Родине и жизни. Ведь неуважение к старику – это неуважение к жизни, к своей Родине, к своей стране… Не хочется философствовать на эту тему, но есть над чем задуматься.

Уже на выходе из метро мне припомнился ещё один случай. Несколько лет назад я также ехал в метро. На одной из остановок зашла группа подростков, лет им было всем по четырнадцать. Вагон был почти переполнен. На станции одна из гражданок поднялась со своего места, чтобы выйти. Рядом стояла пожилая женщина. И только она хотела сесть на освободившееся сидение… P-раз! И один из мальчиков занял место прямо перед ней. Пожилая женщина ничего не стала говорить, продолжила стоять, но не стала молчать другая женщина, стоявшая рядом: высокая, красивая, спортивного сложения. Она видела всю эту сцену, развернулась и сказала этому мальчику:

– А ну, встань, уступи место!

– Вы, наверное, не слышите, – начала шуметь весёлая компания, – что надо малолетним место уступать. А он у нас самый маленький, ему надо место уступить!

Мальчик продолжал сидеть, а женщина оглядела всю эту компанию, повернулась обратно к сидящему мальчишке и повторила:

– А ну-ка встань, я тебе сказала, уступи место!

Мальчик, чувствуя поддержку друзей, тоже начал защищаться:

– А вы мне ничего не сделаете! Что вы мне сделаете, если я не встану?

Женщина изменилась в лице: глаза её сузились, брови сомкнулись. Верхняя губа поднялась, показывая красивые, ровные зубы. Она вздохнула и сказала ему грубым голосом:

– Да я тебе сейчас нос откушу!! – и даже слегка наклонилась к нему.

– А-а-а-а, – у мальчишки расширились глаза, он подскочил и побежал в другой конец вагона. Компания его со страхом побежала за своим товарищем. А женщина улыбнулась и пригласила пожилую женщину сесть.

Заметки инженера

Вторую неделю я, находясь в ФРГ, занимался приёмом документации покупных деталей. Сидя за столом напротив главного конструктора, я был занят документацией стандартных деталей: крепежей, уплотнений, фланцев, трубопроводов… Выводы сводились к тому, что многие детали придётся разрабатывать самим…

Вошла секретарь, принесла кофе. Мы отложили наши дела в сторону, стали пить кофе. Я попросил секретаря, чтобы она принесла телефонный справочник.

– Домой хочешь позвонить? – спросил меня Дибовский, главный конструктор фирмы.

– Нет, сюда, – ответил я.

– А кому ты хочешь позвонить? Знакомым? У тебя есть здесь знакомые? – спросил меня он.

– Да, есть у меня знакомые здесь в ФРГ.

– Иммигранты?

– Нет, коренные немцы.

– А где ты познакомился с немцами? – спросил он с удивлением.

– Ещё в Индии познакомился.

– В Индии?

– Да, я там пробыл пять лет, а эта семья – они работали в миссионерском госпитале и у жены принимали роды. У меня тогда вторая дочь родилась…