В чужой шкуре

— Вы ведёте себя непозволительно. Я уже не говорю о той пагубной слабости, которой, как мне известно, вы предаётесь. Мимо! Вы позволяете себе в вашем товарищеском кругу проводить идеи, нетерпимые в нашей компании. Вы недовольны той пищей, которую вам даёт компания, как милостыню, ибо она не обязана её давать… Наконец, не более как минуту назад вы позволили себе отнестись неуважительно к уважаемой личности, мизинца которой не стоите… Не перебивайте меня! Стыдитесь! Вы конфузите нашего почтенного директора Андрея Ивановича, имевшего слабость дать вам рекомендацию, без которой вы бы с голоду сдохли!.. Без рассуждений! Одним словом, вы более у нас не служите…

Андрей Иванович взбесился:

— Если я не служу у вас, то как же вы смеете говорить со мной таким тоном? — сказал он резко.

Господин опешил.

— Впрочем, вас вызвал главнозаведующий… Я сейчас доложу ему, — заметил он, — уходя.

«Уж если главнозаведующий удостоил меня этой чести, — подумал Андрей Иванович, — значит делу моему должно быть швах! Вот тебе и повышение! Заметили… Оценили!..»

— Пожалуйте сюда! — сказал господин, отворив дверь в кабинет главнозаведующего.

III

— Без возражений! — почти крикнул главнозаведующий, хотя Андрей Иванович рта не успел ещё открыть. — Вас рекомендует уважаемое лицо, известное своей добротой — и как же вы платите за эту доброту? Как вы относитесь к вашим обязанностям? Это чёрная неблагодарность. Нам, милостивый государь, «таких» служащих не надо-с! Василий Дмитриевич, прикажите его «подсчитать».

— Я бы желал знать… — сказал Андрей Иванович.

— Узнаете…

— То лицо, о котором вы изволите говорить, мне известно лучше, чем вам, — продолжал Андрей Иванович, — я сомневаюсь, чтобы оно одобрило здешние порядки…

— Потрудитесь молчать! — вскипел главнозаведующий, — это неслыханно! Положим, вы уже известны как своим дерзким образом мыслей, так и дерзкими речами… «Идеи» у вас!.. Мне всё известно-с… и, понимаете, мне стоит шепнуть — и вы обратитесь в мечту… Вам известен наш уважаемый директор лучше, чем мне? Смешно… директор и жалкий писаришка… приказчик…

— Я бы попросил вас разговаривать со мной по-человечески, — с достоинством сказал Андрей Иванович.

— Что-с! Вы обижаетесь?.. Это что? — почти крикнул главнозаведующий, протягивая Андрею Ивановичу какое-то письмо.

Андрей Иванович взял его в руки, посмотрел и положил на стол.

— Это ваш почерк? Не отнекивайтесь, это ничему не поможет…

— Я и не думаю отнекиваться. Это письмо писал я…

— Вы?

— Я… И всё в нём изложенное — сущая правда.

— Как вы осмелились?..

— Очень просто. Я счёл вполне уместным поставить правление в известность относительно всего, что здесь творится.

— Вы? Жалкое ничтожество…

— Я требую, — твёрдо сказал Андрей Иванович, — чтобы вы держали себя прилично.

Главнозаведующий отступил на шаг: до того он был поражён. Никогда ещё не слыхал он ничего подобного ни от кого из служащих. Даже не подозревал такой возможности.

— Василий Дмитриевич! — воскликнул он, — слыхали вы подобную дерзость? Вы, по-видимому, не проспались ещё и не знаете, с кем говорите… Как бы то ни было — вот вам моё последнее слово: кляузников и «писателей» мы на своей службе не терпим… Тем хуже-с… Я уже написал уважаемому Андрею Ивановичу относительно вас… Он вполне меня поймёт… Извольте убираться…

— Я желаю получить аттестат и расчёт, — твёрдо сказал Андрей Иванович.

— Расчёт вы получите в своей конторе… а мой аттестат вот: вон! Я вам покажу, с кем вы говорите.

Андрея Ивановича окончательно взорвало:

— Нет, я вам покажу, с кем вы говорите, — почти крикнул он.

— Вы с ума сошли! Вы пьяны!..

— Нет, это вы с ума сошли, позволяя себе так разговаривать с людьми!..

— Я вас, милостивый государь, в бараний рог согну…

— Посмотрим… — окончательно взбесивший Андрей Иванович не помнил уже себя. — Вы это видели (он сделал некоторый символический жест). Я вас самого в бараний рог согну… Я служащий компании такой же, как и вы, с той разницей, что вы бездельничаете за ваши восемь тысяч жалованья, а я из сил выбиваюсь за мои триста рублей!..

Неизвестно, долго ли бы ещё продолжал Андрей Иванович свою отповедь. К сожалению, он не заметил, как главнозаведующий надавил пуговку электрического звонка. Андрей Иванович много хотел ещё высказать, но в самом разгаре разговора он почувствовал, как «кто-то» взял его под локти, и не успел он опомниться, как уже из глаз его исчезли и шикарный кабинет главнозаведующего, и сам главнозаведующий, и Василий Дмитриевич… В мгновение ока промелькнула перед ним и канцелярия со своими служащими, и не прошло пяти минут. как Андрей Иванович неожиданно очутился на улице.

IV

— Вот и кончена моя миссия, — сказал сам себе Андрей Иванович, опомнившись после своего эффектного «ухода». — Куда же теперь?