В чертогах марсианских королей

«Подкейн» опустили на землю. Теперь, ко всеобщему огорчению, надежды на нее не было никакой. Это был тяжелый день для Мэри Лэнг – самый плохой с момента обрушения. Она понимала необходимость этого поступка, но все равно считала такой конец бесславным для этого гордого летательного аппарата. Неделю она мрачно размышляла о случившемся, стала вспыльчивой, и общаться с ней оказалось практически невозможно. Затем она попросила Кроуфорда уединиться вместе с ней. Это был первый раз, когда она обращалась с подобной просьбой к кому-то из четверых членов экипажа. Час они лежали обнявшись, и Лэнг тихо всхлипывала, уткнувшись ему в грудь. Кроуфорд гордился тем, что она выбрала именно его себе в спутники в тот момент, когда больше не могла демонстрировать свою силу, с чем так успешно справлялась все это время. Впрочем, в какой-то степени это тоже было проявлением силы – показать свою слабость единственному из четверки, кто мог стать ее соперником за лидерство. Он не предал ее доверия. В конце концов, она ведь тоже утешала его.

После того дня Лэнг приняла безжалостное решение разобрать старушку «Подкейн». Она лично наблюдала за извлечением мотора, чтобы обеспечить команде больше жизненного пространства, и только Кроуфорд видел, чего ей это стоило. Они опустошили топливные баки и перелили топливо во все емкости, которые только смогли отыскать. Позже топливо могло пригодиться им для обогрева и зарядки батарей. Они смогли превратить пластиковые упаковочные ящики в топливные баки, выложив их изнутри кусками того двухслойного материала, который вертушки использовали для подогрева воды. Подобный вандализм вызвал у них тревогу, но другого выхода не было. На кладбище колонисты беспокойно оглядывались по сторонам, пока отрывали куски площадью в квадратный метр каждый.

Они обустроили себе жилище в форме вытянутого цилиндра. Дом был разделен на две маленькие спальни, кают-компанию и еще одну комнату, выполнявшую функцию лаборатории, склада и мастерской – ее оборудовали в бывшем топливном баке. Первую ночь Кроуфорд и Лэнг провели вместе в «пентхаусе» – бывшей кабине экипажа. Это было единственное помещение с окнами.

Лежа на жестком матрасе, не в силах уснуть, окруженный теплым воздухом, прижимаясь к Мэри Лэнг, чьи черные ноги, словно тени, обвивали его тело; глядя сквозь иллюминатор на яркие немигающие звезды и прекрасно осознавая, что проблема с кислородом, запасами еды и воды на следующие годы так до сих пор и не решена и не было никакой гарантии того, что они смогут пережить эту ночь на планете, едва их не уничтожившей, – Кроуфорд вдруг осознал, что никогда еще в жизни не был так счастлив.

В тот день, когда с момента катастрофы прошло ровно восемь месяцев, колонистов ждало два открытия. Первое касалось сада вертушек, а точнее, нового растения, которое, судя по всему, собиралось принести плоды. Это были грозди белых шариков, похожих на виноградины, очень твердых и довольно тяжелых. Второе открытие совершила Люси Маккиллиан – ее встревожило отсутствие события, которое до того дня происходило с ней с регулярностью лунного цикла.

– Я беременна, – заявила она тем вечером, и даже Сон оторвалась от изучения белого фрукта, услышав ее слова.

Это не стало неожиданностью. Лэнг предполагала, что подобное может произойти с той ночи, когда улетел «Берроуз», но не особенно переживала на этот счет. Теперь нужно было решить, как поступить.

– Я боялся, что такое случится, – сказал Кроуфорд. – Что будем делать, Мэри?

– Может, лучше ты мне скажешь, что делать? Ты ведь у нас эксперт по выживанию. В нашей ситуации дети принесут нам пользу или вред?

– Боюсь, что они станут для нас обузой. Во время беременности и после родов Люси понадобится больше еды, и впоследствии нам придется кормить еще один рот. Наши ресурсы такого просто не выдержат.

Лэнг ничего не сказала, она хотела выслушать Маккиллиан.

– Минуточку. А как же те байки про «колонистов», которыми ты кормил нас с тех пор, как нас бросили здесь на произвол судьбы? Ты слышал когда-нибудь про колонистов без детей? Если колония не станет расти, не будет и развития. Мы должны иметь детей. – Она смотрела то на Лэнг, то на Кроуфорда, и, судя по выражению ее лица, Маккиллиан мучили некоторые сомнения.

– Люси, у нас тут особые обстоятельства, – объяснил Кроуфорд. – Конечно, при более благоприятных условиях я был бы только за, но мы не уверены, что сможем выжить сами, не говоря уж о ребенке. Я считаю, что нам не стоит заводить детей, пока мы не упрочим наше положение здесь.

– Ты хочешь ребенка, Люси? – тихо спросила Лэнг.

Маккиллиан, похоже, сама не знала, чего она хочет.

– Нет. Я… но да. Да, думаю, что хочу. – Она с мольбой посмотрела на них, надеясь на понимание.