В Афганистане, в «Черном тюльпане»

— Он замахивается, душара, а ты ему щечку подставляй…

— Отставить разговоры, — Шульгин устало покачал головой, — хватит… Что вы, как на похоронах. Я еще живой, не разжалованный и с должности пока не снят.

Лейтенант выпрямился, заставил себя улыбнуться.

— Для нас война еще продолжается. Переживать будем после… После того, как выполним свой долг.

Шульгин окинул солдат невидящим взглядом, махнул рукой в сторону удалявшихся Шкловского и Касымова:

— Это все чепуха… Нам не привыкать… Переживем как-нибудь…

26

— Принимайте родственнички новорожденного, — громко воскликнула старшая сестра, — кто здесь ждет Алешину?

В ее огромных белых руках совсем потерялся маленький сверточек с красным пятнышком лица.

— Кто у нас встречает Татьяну Алешину? — зычно крикнула она на весь зал.

Анна Ивановна заметила худенькую женщину, которая испуганно взмахнула руками.

— Мы встречаем, — нерешительно отозвалась она о себе во множественном числе.

Но только возле нее никого не было.

И Анна Ивановна поспешно поднялась с деревянного кресла.

— Мы тоже встречаем, — почему-то тоже сказала она о себе во множественном числе.

И обе женщины смущенно посмотрели друг на друга.

— Ну, что же вы? Засмущались, гражданки, — пророкотала уверенным баском пышнотелая сестра. — Радуйтесь, бабушки. Встречайте нового родственничка! Вот вам мужичок с ноготок!

— А где же Танечка? — взволнованно спросила Анна Ивановна.

— Я здесь, — послышался тоненький голос Алешиной, и сама она выплыла из-за широкой спины старшей сестры.

— Мужчины какие-нибудь будут из родственников? — вскинула голову старшая сестра. — Положено мужчине принимать. Кому вручать младенца? Есть мужчины?..

— Здесь мужчины! — вдруг раздались звонкие голоса, и хлопнула входная дверь с треском.

Щелкнули гулкой дробью каблуки.

— Разрешите представиться… Курсанты Кремлевского высшего общевойскового училища… Воронин.

— Цветаев.

— Здравия желаем!

Блеснули соломенным цветом буквы «К» на погонах.

Взлетели ладони к вискам.

— Разрешите поздравить от имени курсантов военного училища…

— Да не ори же ты так, — послышался мягкий голос второго круглолицего курсанта. — Орет тоже… Разбудишь же маленького…

— Ничего, ничего… — добродушно разулыбалась старшая сестра, — его сейчас пушкой не разбудишь. Они в таком возрасте не реагируют на шум. Так что, салютуйте, товарищи курсанты!

— Ура-а! — вздрогнула тонкая полоска усов. — Поздравляем от всего сердца…

— Поздравляем, — тихим эхом произнес второй.

Танечка всплеснула ладонями.

— Какие вы молодцы, ребята! Как же вы нас нашли?

Она повернулась к маме:

— Это же мои санитары, мамочка! Я тебе рассказывала. А это Анна Ивановна…

Она повернулась в сторону замершей солдатской матери. Мать Алешиной прижала ладони к щекам.

— Большое вам спасибо! Как же я вам благодарна! Родные вы мои…

Курсанты смущенно затрясли головами.

Вытащили из-за спин одинаковые букеты тюльпанов.

— Что вы?.. Что вы?.. Ничего такого… Какие благодарности…

Один букет лег на руки Татьяны Алешиной, второй оказался в руках ее матери.

— Кому младенца вручать? — зычно спросила старшая сестра.

— Нам, — воскликнули курсанты хором.

И протянули руки разом.

— Вот это бравые молодцы, — усмехнулась старшая сестра и выбрала почему-то круглолицего. — Держите сына полка.

Тут же свернулось одеяло в неопытных курсантских руках, поползло складками, упал косой уголок на красный лобик.

Мать Алешиной торопливо поправила на младенце одеяло и встала рядом, словно приклеенная к курсантскому плечу. Букет из ее худеньких рук птицей перелетел в мощные руки старшей сестры.

— Будьте здоровы, — кивнула сестра пышной прической. — Передавайте привет боевому папаше. Пусть возвращается с войны живым и невредимым!

— Постойте! Как же вас-то благодарить? — охнула мама Алешиной.

— А вот по-русски благодарите, — воскликнула сестра и распахнула свои крепкие руки.

Худенькая фигура матери стремительно подалась вперед и скрылась в широких объятиях.

Так же исчезла в объятьях сама Алешина. И даже худощавый курсант потерялся в складках накрахмаленного халата, прижался бритой щекой к мощному плечу старшей сестры.

— Спасибо вам!

— Будьте здоровы!

— Дай вам Бог счастья!

Круглолицый курсант не сводил глаз с маленького красного личика. Он стоял возле дверей с белоснежным конвертом в руках и тяжело дышал от напряжения.

— Давай, сынок, подержу, — улыбнулась Анна Ивановна, — ты уже весь мокрый. Что ж ты так маленького испугался?

— Как вы нас нашли? — засмеялась Алешина.

— Секрет службы, — воскликнул худощавый курсант, а круглолицый курсант поправил.

— Никаких тут секретов! Профессора Селиверстова вся Москва знает. Он же у вас роды принимал. Вот мы и справились о выписке…

Во дворе роддома стояла блестящая бежевая «Волга» с шашечками на крыше.

Водитель призывно замахал руками:

— Проходите дамочки. Милости просим…

Курсанты поспешили объяснить.

— Это наше курсантское такси. Чтобы вам не ехать на электричке. Дядя Паша вас с ветерком довезет.

Худощавый курсант приоткрыл дверь.

— У дяди Паши племянник в нашем училище учится. Дядя Паша нас всегда выручает…

Второй курсант кивнул на багажник.