В аду деньги не помогут

Ряды одноруких бандитов мельтешат экранами. Имитаторы блэкджек бормочут механическими равнодушными голосами. То тут, то там поодиночке и парами – любители поиграть с машинами. Не всем нравится играть с живыми людьми. Над столами загорелись зелёные абажуры, трещит машинка, тасуют карты, кучка гостей собралась возле бара. Я повёл Лукаса знакомиться с маршрутом инкассаторов.

Золотая клетка – это просто обычная касса в конце зала. К ней под восхищённые взгляды, как по красной дорожке Голливуда идут за выигрышем. Или в горячке азарта быстрым шагом, купить ещё десяток-другой фишек. Видно, как за толстым стеклом суетятся главный кассир, девушка-китаянка в красивом платье, и два её помощника. Но никому не видно, за золотой лепниной фасада, что там, дальше, простирается серой бетонной глыбой гулкая комната. Всегда залита ярким светом, с шеренгами полок и большим столом с высокими бортами из нержавеющей стали. Моя работа надзирать, как из тележек выгружают ящики, вываливают содержимое на стол.

Рассыпаются полосатые чипы, выпархивают наши пёстрые и скромные зелёные доллары. Пара ребят из команды дилеров сноровисто отделяет деньги от фишек. Как фокусники расставляют столбиками чипы, купюры по сто в пачки и под резинку. Кассиры ещё раз пересчитывают, менеджер записывает. Моя задача – просто присутствовать. Чтобы не соскучиться, перебираю мысли в голове.

…Сегодня уволили китайца из Сингапура. Неплохой парень, только сильно уставал с непривычки. Как-то я застал его спящим в туалете. Он работал официантом, разносил вино, коктейли. И он мошенничал с чаевыми. Принимать чаевые в игровом зале запрещено. Дилеры за столами благодарят кивком, равнодушно бросают подарок в дропбокс. Новички думают, это хороший тон дарить фишку с выигрыша, опытные давно в курсе, что всё уходит в кассу. Но для официантов поблажка – у них коробка за стойкой бара, они сбрасывают все чаевые туда. В конце недели делят на всех, включая уборщиков и поваров. А этот ловкий сингапурец незаметным движением перекладывал чаевые с подноса в карман. Но наших за камерами не проведёшь.

Опрокинули последний дропбокс. Всё пересчитано и разложено: деньги – в чемоданчике, чипы – красивыми рядами на полке. Дилеры повертели руками в сторону камеры и ушли. Мы защёлкнули замки на двери, каждый своим ключом – сначала менеджер, затем я.

Задумал встать утром в десять. Открыл глаза – уже одиннадцать. Вышел в сад за домом. На самом деле это просто одинокое дерево. Сорвал пару лимонов. После душа и кофе ковырялся в компьютере. Вдруг под окном хлопнула дверь машины. Совсем забыл! Брайн обещал привезти электрическую косилку.

Дом, который я снимаю, стоит на склоне холма. Гараж на первом этаже, из комнат вверху выход сразу на лужайку. Лужайка с одиноким деревом лимона у забора за два месяца заросла по пояс. Протянули кабель, Брайн развернул своё оружие.

После двухчасового боя с травой уселись в гостиной. Я угощал икрой свежей засолки. Тут рай для лосося – чистая вода с ледников. Рыба на ферме десять долларов за кило, икра бесплатно. Хозяин своим тяжёлым шотландским говором объяснил:

– Никто не покупает.

Я набрал целое ведро из бочки с потрохами. Солить научил друг из Владивостока. Брайну икра понравилась, тем более мы разбавляли её водкой.

Стемнело рано. В моей гостиной окна во всю стену, замечательный вид на озеро. На другом берегу зажглись огни фонарей. В этом роскошном районе многие дома с тёмными провалами окон.

– Похоже, там не живут? – спросил я

Брайн всё знает:

– Так они не для житья. Инвесторы покупают, лет через пять продают. Двадцать процентов в год, а в банке – жалкие три.

– Я иногда вижу, там есть кто-то.

– Заезжают… лыжи, казино… Играют по мелочи, в баре пропустят и домой.

Он ковырнул икры из банки.

– Солидные игроки будут позже.

– Из Окланда?

– Из Китая. Снимают, например, вон тот Маклинон лодж.

Он показал на трёхэтажный особняк, который единственный празднично переливался огнями на берегу, у самой воды.

– Играют неделю без остановки, азартные люди! Иногда даже выигрывают.

Я засмеялся, а Брайн продолжил с какой-то хитрой ухмылкой:

– В середине зимы ещё одни прибудут. Тебе придётся работать рядом, поосторожнее с ними.

– Я со всеми по инструкции. Кто такие?

– По слухам, из королевской семьи не то Индонезии, не то Таиланда… скользкие особы.

– Мне всё равно, я до лета, потом уеду. Хочу на Север. Что там за проблемы с ними?

– You'll see, possibly,5 – сказал Брайн со своим южноафриканским акцентом. Здесь все говорят с акцентом. Если хотят узнать твою родину, спрашивают – откуда твой акцент?

– Привет, Джессика! Куда Джек пропал?

Джессика водрузила на поднос кучу фужеров с шампанским, отдала официанту.

– Уволился, взяли в клуб «777».

Джек хорошо сложенный парень. Спортзал его дом родной, выглядит он как чемпион и практически не пьёт. У него замечательный сын трёх лет, приносил этого крепыша однажды на вечеринку.

– Wow! big bucks on hens party!6

– И все его там лапают за сто бакс, – ответила Джессика, не отрывая взгляда от струйки пива и неумолимо поднимающейся пены.

– Не хочешь там поработать?