Увидимся в темноте

Самое смешное – композиции во всех плейлистах полностью дублируют друг друга, хотя и идут не по порядку; одна и та же гребаная психоделика, или как там называется невнятный электронный лепет – транс, эмбиент, ло-фи, даунтемпо? В каждом плейлисте не меньше ста шестидесяти композиций, тонны музыки, несколько дней непрерывного звучания.

Есть еще закачанный в плеер фильм 1947 года – «Dark Passage»[7]. Фильм черно-белый, идет на языке оригинала, без дубляжа и субтитров, снят в жанре нуара, в главных ролях Хамфри Богарт и Лорен Бэколл. Содержимое плеера переведено на другие носители и изучается Лерой Гавриковой на предмет знаков и подсказок, способных сдвинуть дело с мертвой точки.

Ни Гавриковой, ни кому-либо еще и в голову бы не пришло копаться во всей этой аудиовизуальной мути; и плеер фигурировал бы только в перечне вещей, найденных в сумке Ольги Трегубовой, если бы не еще один короткий фильм. В отличие от «Dark Passage», полноценной и полнометражной голливудской ленты, коротышка проходит по разряду «хоум видео». Видео длится четыре минуты тридцать одну секунду, снято на телефонную камеру, и все четыре минуты отданы девушке.

– Так и будешь молчать? – смеясь, спрашивает девушка.

– Ах да, я помню уговор. – Девушка прикладывает к губам указательный палец.

– Попробуй, это не больно. – Девушка хохочет, запрокинув голову.

– Отличное вино. – Девушка отпивает глоток из бокала.

Ресторанный интерьер (видео, скорее всего, снималось в ресторане) почти не просматривается, а те детали, которые видны (салфетница, низкая ваза с цветами, спинка стула, плавающая в стеклянной банке свеча), не дают никакого представления о месте. Искать ресторан – безнадежная затея, но опер Паша Однолет так не думает. Он прочесывает все мыслимые точки общепита в алфавитном порядке, пока безрезультатно.

– Мне не нравится эта идея. – Девушка хмурится.

– Ну, хорошо, я подумаю. – Девушка снова улыбается.

– Завтра, – улыбается, улыбается, улыбается.

Дата съемки, как следует из файла, – шестнадцатое мая текущего года.

Девушка из «хоум видео» – Аяна Уласова.

Вторая жертва Альтиста, пропавшая на следующий день после съемки. Нет никаких сведений о том, что она когда-либо была знакома с Ольгой Трегубовой. Нет никаких мест в публичном пространстве города, где они могли бы пересечься. Во всяком случае, следствие их пока не нащупало. Трегубова покинула свою комнату в середине апреля, предположительно в резиновых сапогах и с мусорным пакетом в руках, и больше туда не возвращалась. А в конце апреля была найдена убитой.

Когда плеер с видео еще живой Аяны мог появиться в комнате на Малой Гребецкой? Это самый легкий вопрос: вторая половина мая, любой из дней. Самый трудный – зачем? И где-то посередине, но ближе к труднопроходимым местам, залитым восковой пленкой, еще один. Кто принес плеер в комнату, не рискуя быть замеченным жителями густонаселенной квартиры? Убийца? И кто сидел напротив девушки в ресторане и снимал ее на телефонную камеру? Убийца?

Ответ знает только мертвая девушка. И потому – улыбается, улыбается, улыбается.

2019. ОКТЯБРЬ.

У НОЧИ ТЫСЯЧИ ГЛАЗ/NIGHT HAS A THOUSAND EYES

(1948 г.) 81 мин.

…Поножи — вот как еще называются такие кольца, вот я и вспомнила. Нафталиновое слово, не слишком подходящее для ассортиментной линейки секс-шопа, – без улыбки его не произнести. Да еще вечно путаешься в ударениях.

Ненавижу эту путаницу.

В отличие от маман, которой все равно. Она большой спец по педикюру и всю жизнь копалась в чужих ногах. А на «звОнят» и «звонЯт» чужие ноги реагируют одинаково бесстрастно. Маман же предпочитает именно «звОнят», и все попытки переучить ее год за годом проваливались. Это не основная причина, по которой мы с ней не ладили, но одна из.

Что, если лицо ТогоКтоЗаДверью мне знакомо?

Он посетитель «Розового опоссума», вечерний или ночной, и… Он мог приходить за кольцами, их обычно покупают вместе с наручниками и маской из латекса. «Опоссум» работает до двух часов ночи, без перерывов на обед и выходных. И мне приходится торчать там три дня в неделю, иногда – больше, если увольняется очередная сменщица: в нашей секс-богадельне – страшная текучка. И я давно могла бы уйти… почему, черт возьми, я этого не сделала?

Не сделала – и все тут.