Уцелевший

— Капище, сооруженное сатанистами. Главный зал обустроили на дьявольский лад, затратив, по-видимому, громадные деньги. Стены от пола до потолка обтянули алым и черным бархатом, на окна приспособили тяжелые шторы тех же цветов, дабы отрезать доступ дневному свету. В дальнем конце зала висел гобелен с колоссальной фигурой Люцифера, возвышавшейся надо всем окружавшим. Пониже воздвигли алтарь, полностью оснащенный для совершения адской литургии: черные свечи, сосуды, хрустальные шары — не позабыли ничего. Мягкие коврики, роскошные кресла, шитые алым и золотым, дожидались участников кощунственного действа... Много любопытного сыскалось, лучше и не упоминать за полночь.

Де Ришло ударил по столу стиснутым кулаком.

— Я излагаю факты, Рекс, — факты, слышишь? Голые, достоверные факты, которые могут подтвердить ныне здравствующие свидетели. Невзирая на электричество, поезда, аэропланы, автомобили, несмотря на скептицизм современников, силы тьмы остаются действенными, и находятся извращенные людские натуры, готовые поклониться им ради собственных нечестивых целей. Во всех крупных городах Азии, Европы и Америки. Обеих Америк.

Загорелое лицо Рекса неожиданно побледнело.

— И вы считаете... бедняга Саймон увяз в именно в этой мерзости?

— Считаю? Знаю! Убежден! Не настолько же ты увлекся девицей, чтобы и внимания не обратить на остальных? Альбинос. Человек с заячьей губой. Евразиец, у которого уцелела только левая рука. Они поклоняются дьяволу — все до единого.

— Но ведь не девушка же! Не Танит! — воскликнул Рекс, подымаясь на ноги. — Ее наверняка втянули в грязное дело, как и Саймона.

— Возможно, возможно... Последнее доказательство обнаружилось в плетеной корзине. Сборище намеревалось приступить к древнему ритуалу, подобно колдунам, занимающимся ву-ду, — принести в жертву адскому владыке черного петуха и белую курицу... А потом... Да!

Герцог обернулся, услыхав осторожный, легкий стук в дверь.

— Ваша светлость, — Макс, возникший в дверном проеме, церемонно поклонился, — прошу прощения, но я вынужденно взял эту вещь в спальне и подумал...

На вытянутой ладони лакея лежала маленькая золотая свастика.

Словно пантера, де Ришло метнулся к порогу, отшвырнул Макса и вылетел из библиотеки.

— Саймон! — кричал он, устремляясь по коридору, — Саймон, остановись! Замри на месте, я приказываю!

Но когда герцог достиг спальни, лишь разобранная постель и разбросанное по полу нижнее белье указывали на недавнее присутствие Саймона Аарона.

4. Безмолвный дом

Де Ришло широкими шагами возвратился в библиотеку и отобрал у слуги усыпанную драгоценностями свастику. Серые глаза герцога сверкали пламенем, не сулившим ничего хорошего.

— Как тебе достался этот предмет, Макс?

— Я снял его с шеи господина Аарона, ваша светлость.

— Что-о?

— Он позвонил, ваша светлость, и заказал чашку крепкого бульона. Пришлось поторопиться, но господин Аарон уже спал, когда я доставил требуемое. Чуть подноса не уронил, право слово! У господина Аарона вывалился во сне язык, лицо почернело и начинало распухать. Я увидал, что шея вздулась — какой-то шнурок впивался в горло спящему, душил его прямо на моих глазах. Мечусь, хватаю маникюрные ножницы, перерезаю — и на пол валится вот это... Я и принес вещицу вам.

— Хорошо. Можешь идти, прислуживать не надо. Приготовь постели мистеру ван Рину и мне, а сам ложись — мы засидимся до утра.

Дверь закрылась, медленная поступь Макса постепенно стихла. Герцог развернулся к Рексу:

— Саймон, разумеется, проснулся, натянул первую попавшуюся одежду, выбрался из окна и спустился по пожарной лестнице.

— Конечно, — согласился Рекс. — И прямиком торопится домой, в Сент-Джонс Вуд.

— А мы поторопимся ему вослед! Нужно вырвать Аарона у этих дьяволов. Не знаю, чего им потребовалось от Саймона, — полагаю, за всем предприятием кроется нечто значительное и страшное, иначе нет смысла пускаться на столь сложные ухищрения, лишь бы заманить в сети очередного профана. Игра, повторяю, идет очень крупная. И Саймон в этом сатанинском гамбите — простая пешка. Только бы не та, которую намерены пожертвовать...

— Надеетесь опередить? — пропыхтел Рекс, во весь опор летя за де Ришло по лестнице и выскакивая на улицу.

— Сомневаюсь... Эй, такси! — Де Ришло помахал рукой.

— У него форы минут пять, не больше.

— Да, но фора велика — бегу-то всего минут пятнадцать!

Герцог раздраженно умолк и друзья втиснулись в затормозившее рядом авто.

— Что-нибудь пошло вопреки вашим расчетам?

— Не уверен, однако думается, бедняга полностью подпал влиянию Мокаты — и уже давно, месяца два или три миновало. В таком случае, власть Мокаты куда значительнее моей, примененной лишь единожды и только сегодня вечером, с целью помочь. Я боялся, что Моката начнет противодействовать исцеляющим приказам — он способен влиять и на большом расстоянии, — заставит Саймона возвратиться. Потому и надел на шею нашему другу символ Света.

— А Макс его срезал, и развязал Мокате руки?