Утро звездочета

По оживлению в кабинете я понимаю, что Мостовой импровизирует, не желая, видимо, утомлять повторами моих коллег.

— И еще. Кроме того, что при расследовании убийства Карасина мы напрямую подчиняемся Бастрыкину, в нашу бригаду будет введены несколько — я пока не готов сказать сколько именно, скорее всего, два или три, — новых сотрудника. И это будут сотрудники Федеральной службы безопасности. В общем, коллеги, как только выплывем, надеюсь, что не кверху брюхом, из этой истории, подозреваю, что нас выведут из под контроля прокуратуры.

Мы молчим, переваривая откровения шефа.

— Завтра, — продолжает он, — прошу быть всех на работе к семи утра. На половину восьмого назначено совещание в Большом зале, присутствие обязательно. Еще нас посетят гости, кто именно — неизвестно даже мне. В любом случае прошу не опаздывать: неизвестный гость хуже сами знаете кого.

Шеф, как всегда, путается в расхожих фразах, но стоит признать, что сегодняшний ляп выглядит совсем как импровизация.

— До завтра советую всем подмести хвостами, — выдает он второй подряд «шедевр», — В большом зале будет, конечно, та еще толпа, но это не снимает с каждого из нас обязанности в любой момент ответить на любой вопрос. Четко и содержательно. Посидите, можете прямо здесь, сверьте, что называется, часы. Чтобы не оказалось, что наши коллеги из других групп обскакали нас, причем по нашему же делу. Сергей, — смотрит он на меня, — а ты сдай «Йоту» в двадцать седьмой кабинет, Денису — ну, ты знаешь. Пусть разберется, почему не включается. Я же, — привстает он, — вынужден попрощаться до утра: меня ждет у себя Бастрыкин.

Мостовой уезжает, но его отсутствие почему-то не в радость: нам словно тесно в его кабинете, куда так здорово проникать без ведома хозяина. Мы, видимо, все еще мальчишки, высокие и потолстевшие лоботрясы, и запретное соблазняет нас не меньше, чем в детстве — чужая яблоня за высоким забором.

К моей персоне интереса, вопреки моим трусливым ожиданиям, почти никакого. Лишь Кривошапка быстро, как учитель физкультуры — сорвавшегося с турника школьника, осматривает меня, но расспросить толком не успевает. Слишком много всего, чтобы уделять внимание последствиям моего несостоявшегося эфира. Дашкевич включает телевизор, и мы вновь погружаемся в кошмар наяву, и даже не думаем о Кривошапке, прогноз действий которого в иной ситуации обязательно вынудил бы нас просчитать целесообразность вольного распоряжения техникой в кабинете Мостового.

Да и Кривошапке не до интриг. Нахмурившись, он не отрывает взгляда от экрана. Там показывают президента Медведева, принимающего в Кремле Лужкова. Точнее, показывают Лужкова, который, пока Дашкевич не усиливает громкость, лишь шевелит губами. Впрочем, даже со звуком его слышно неважно, да и выглядит мэр хуже обычного: бледный, с бегающими глазами и странным причмокиванием, словно за обедом он прикусил щеку. Он успевает что-то сказать о том, что досматривается чуть ли не каждая бродячая собака, прежде чем Медведев его перебивает.

— Бродячих собак, — говорит президент, — в Москве действительно развелось немало, но это совсем другой разговор. Сегодня мы говорим о том, что столичные власти не успевают за федеральными правоохранительными органами в деле поиска преступников. Я настоятельно советую вам, как мэру столицы, как патриоту, как члену исполкома партии «Единая Россия», прервать ваш плановый отпуск и вернуться к своим прямым обязанностям. Лично координировать работу городских служб во всем, что касается взаимодействия с правоохранительными органами. А в отпуска отправимся потом. Когда торфяники потушим и бандитов поймаем.

Торфяники и в самом деле горят, сегодня от дыма в воздухе даже першит в горле, хотя после десяти минут пребывания на улице кажется, что горелым уже не пахнет. В новостях, которые, похоже, теперь транслируются в режиме нон-стоп, повторяют то, что уже известно от Мостового. Уволен Багмет, а особые полномочия Бастрыкина иллюстрируют кадры с его интервью на месте убийства Зельцера. Стрелял, утверждает Бастрыкин, профессиональный киллер. Он говорит о свидетелях, которые якобы видели, как с места происшествия на высокой скорости уезжал мотоциклист, по всем признакам — байкер. Более того, Бастрыкин выдает новую версию, что заставляет нас переглянуться: характер убийства Джабировой и Карасина также говорит о том, что работал убийца-профессионал. Отсюда, утверждает Бастрыкин, и будет исходить следствие при отработки новой версии.

— Вот гонит, — говорит как бы сам себе Дашкевич, вслух озвучивая то, что на уме у каждого из нас.

Появление Константина Эрнста, растрепанность которого, несмотря на богатую прическу, выглядит непривычной, вызывает у меня секундное замешательство. Новости мы смотрим по «России 1», а рейтинговые войны центральных каналов приучили к тому, что показ главных действующих лиц из лагеря конкурентов воспринимается как позор и капитуляция. Сегодня, однако, особый случай, а Эрнст — желанный гость даже на канале главного конкурента и все из-за вчерашнего скандала.