Утренний хоббит

В конюшне выяснилось, что Бродяга, пока они утром крепко спали, не терял времени даром. Рядом с низеньким деревянным стойлом, за досками которого весело пофыркивал тёмно-бежевый пони, были разложены — по трём аккуратным кучкам — мешки и мешочки, различная одежда и нехитрая посуда. Кроме шустрого и бодрого пони других лошадей поблизости не наблюдалось.

— Уважаемый Бродяга, а где же твой чёрный конь? — вежливо поинтересовался Томас.

— Откуда ты знаешь про Ворона? — подозрительно нахмурился следопыт.

— Граф Гирл рассказывал, — пришёл на помощь Кот, видя, что командир слегка растерялся. — Уж такой болтливый и надоедливый господинчик! Обалдеть можно!

— Это точно, — холодно улыбнулся Бродяга. — И болтливый, и господинчик, и обалдеть можно запросто…. А коня мне пришлось отдать. Всяким разным…. Да, и не пригодился бы он в этом путешествии. Предстоящий путь пролегает, в основном, по острым скалам и горным ущельям. Ещё не хватало, чтобы мой Ворон сломал ногу…. Тьфу, тьфу, тьфу! Сами мы пойдём пешком, а походную утварь и запасы продовольствия загрузим на Живчика, — ткнул пальцем в сторону стойла. — Пони, они ребята неприхотливые и ко всему привычные. И по горам успешно передвигаться — в том числе…. Ладно, легендарные герои, не будем терять времени на пустые разговоры. Вот, я вам подобрал подходящую походную одёжку, меряйте…

— Какую ещё одёжку? — одновременно воскликнули Томас и Кот. — Зачем?

— Чтобы не замёрзнуть. Вы же сюда заявились практически в летней экипировке. А в горы осень приходит очень рано…. Что там — осень, и суровая зима уже стучится в двери. Многие горные перевалы на днях плотно завалило снегом…. Так что, меряйте! Прямо здесь надевать ничего не надо, просто пакуйте в тюки. Я же пока всё остальное сложу — по вещмешкам и вьючным сумкам.

Из кучи одежды и обуви Томас отобрал суконные штаны, меховую безрукавку, плащ на байховой подкладке до колен и круглую шапку на лисьем меху. Подумав немного, добавил тёплые носки и разношенные кожаные сапоги, пояснив:

— Мы, хоббиты, конечно же, привыкли ходить босиком. Но снег, как мне помнится, штука весьма холодная и неприятная.

Отто же набрал тёплых вещей вдвое, если не втрое, больше, аргументировав это так:

— Кошки и коты, как всем известно, ужасно не любят холодов. Зимой всегда жмутся к теплу. Например, к разным печкам…. А «кошачья составляющая» во мне очень уж сильна, не смотря на все воспоминания о человеческом облике в Другом мире…

Ещё через час с небольшим они тронулись в путь. Жители и гости Ривенделла — после бурно провидённой ночи — ещё беспробудно спали. Вокруг не было не души, только утренние птички беззаботно перепархивали по крышам уменьшенных копий знаменитых зданий и сооружений Другого мира.

Первым широко и упруго шагал Бродяга, облачённый во всё, включая шляпу и сапоги, коричнево-зелёное. Из оружия у следопыта наличествовал — в деревянных ножнах на левом боку — меч средней длины, а на правом плече пристроился солидный охотничий арбалет. За Бродягой следовал Кот, ведущий за длинную уздечку пони, нагружённого многочисленными тюками и свёртками. Томас — в соответствии с указаниями следопыта — замыкал походную колонну, перебросив через правое плечо верный хоббитанский лук. За спинами у всех троих путников разместились солидные вещевые мешки.

Сперва Томас даже хотел поспорить с Бродягой, мол: — «Почему это я должен быть замыкающим? Тоже мне, командир выискался! Ты простой проводник, делай своё дело да помалкивай в тряпочку…». Но потом, подумав, решил: — «Сейчас не до амбиций, надо спасать Мари. Поэтому вежливо промолчим. А вот когда выйдем на Сизое Нагорье, тогда и вернёмся к этому разговору. Разберёмся, кто здесь главный…».

Перейдя по аккуратному деревянному мостику, переброшенному через широкий ручей, они свернули на узкую тропу, перпендикулярную долине Раздола. Тропинка, ведущая строго на восток, неуклонно и планомерно поднималась вверх.

«Градусов так двенадцать-пятнадцать — относительно линии горизонта», — предположил Томас и тут же радостно удивился: — «Смотри-ка ты! Я уже вспомнил и некоторые термины из школьной геометрии. Градус там, тангенс, котангенс…. Не всё ещё потеряно!».

Часа через четыре с половиной они — усталые и потные — вышли на линию водораздела. Сзади — в призрачной туманной дымке — виднелись башни и крыши Ривенделла. Впереди простирались бескрайние каменистые плоскогорья, перемежающиеся с обширными лесными островками. Пятна лесов были тёмно-зелёными, с редкими вкраплениями жёлтого и багрово-красного цветов.

— Точно, приближается осень, — констатировал Томас.

Бродяга сбросил с плеч вещмешок, пристроил его рядом с красно-белым гранитным валуном и объявил:

— Делаем получасовой привал! Отдохнём, перекусим…. Кот! Освободи, пожалуйста, Живчика от поклажи, пусть немного попасётся вон в тех вересковых зарослях. Пони обожают лакомиться молодыми веточками вереска…. Эй, Кот!