Утятинская торговка

– Как все просто… – сказала Ираида Семеновна печально. – Так вот, этот булыжник мне Зайка… Захира то есть, в безделушку запихнув, подарила. Сейчас утверждает, что предупреждала меня. Я говорила, человек она непростой. Если сказала, то с такими околичностями, что я не поняла. А может, и не говорила. Может, просто ей нужно было избавиться от камня: сперла сгоряча, а потом испугалась. А может, хотела меня подставить. Теперь уж она и сама, наверное, забыла, что тогда имела в виду. Но дело прошлое. Я обещала ей, что если найду камень, то продам, а деньги перешлю ей через Салима – того араба, что сказал мне о смерти Ахмада. Это возможно, учитывая криминальную историю камня?

– Все возможно в наше время. Даже анонимно камень продать. Сумма, которую она назвала, вполне разумна, учитывая криминальную историю камня. Тебе столько же. Хватит?

– Это перекроет все мои долги вдвое.

– Нам, естественно, больше. Так ведь расходы и труды теперь только наши. А где ты его искать собираешься?

– В родительском доме. Если та безделушка и сохранилась, то только там.

– А кто там живет?

– Сестра с племянником. То есть сейчас они у меня. Эту квартиру продавать собираются.

– Ты с ними поедешь?

– Избави Господь. Томка с меня глаз не спустит. Ехать надо сейчас, пока их дома нет.

– У тебя есть ключ?

– Нет. Но в этом вы мне поможете.

– Ты что думаешь, я домушник? – засмеялся Борис Аркадьевич.

– Значит, познакомите меня с домушником.

– Ладно, это, действительно, мелочи, – сказал Константин. – С замками я справлюсь. А соседи?

– Соседи меня знают. Скажем, что приехали продавать квартиру.

– Значит, так, – подвел итоги старик. – Пора спать. Завтра выезжаете с утра вдвоем.

– Лучше втроем, – перебила его Ираида Семеновна. – И после обеда. Во-первых, Славкины кредиторы: надо быть во всеоружии, а то, как бы нас не прибили. Во-вторых, дверь отмычками лучше в темноте открывать.

– Принимается. С утра вызову Вову с оружием.

– А разрешение у него имеется?

– И за кого ты меня принимаешь?

Когда Ираида Семеновна вышла, старик сказал со вздохом:

– Какая была красавица!

– Да она и сейчас ничего.

– Сейчас, Костя, ей лет 60. Старуха! А видел бы ты ее в двадцать! Я ее впервые увидел в тюрьме. Представляешь, какой был эффект? Глазищи – во! От ресниц тень на пол-лица. Наши таких и на воле не видали, они там дело имели с определенным контингентом. А эта… Шапочка такая вязаная нелепая… розовая…с кисточками. Пальтишко на рыбьем меху. Понятно, что такая не продается, а завоевывается. Папа мне про нее сказал: Зина меня с чудом познакомила: красивая, добрая, наивная и сильная. Вот все на окружающих и ушло: красота, доброта, силы… Я ей по гроб жизни обязан. Она этим браком родительское добро для меня сохранила, и что важнее – инструменты. Да еще в лагере договорилась, чтобы при известии о папиной смерти меня в больничку поместили в изолятор.

– Разве это можно?

– Для нее все можно. Мне кум сказал: «Откуда такое чудо? Только глянула – и я как кобра перед флейтой в гипнозе закачался»

– А вы ей не помогали?

– К сожалению, это невозможно. Тогда надо весь мир брать на содержание. Я, конечно, следил, чтобы ее до беды не довели. Когда до уголовщины доходило, вмешивался. Дважды это было… один раз растрату на нее пытались навесить, другой раз – рэкет наехал. Тут уж мои уголовные друзья помогли.

Несмотря на то, что угомонились поздно, Ираида Семеновна проснулась, как всегда, в семь. Пыталась снова заснуть, но тщетно. Встала. Константин уже возился на кухне. Отказавшись от завтрака, она налила себе чая и позвонила шоферу Сереже. Распорядившись везти товар в Утятин без нее, она отключила телефон, обратив внимание на большое количество звонков, в том числе трех от сестры. «Это как же ее мои артисты допекли, если Томочка в роуминге звонит», – подумала она со злорадством.

Отобедав, выехали. Константин сел рядом с водителем, Ираида Семеновна сзади. Поглядев на его профиль, она подумала словами из своей роли в народном театре: «В моем вкусе мужчина. Но… лет на десять моложе. И, если правда то, на что намекнула тогда Зинаида Захаровна, он, возможно, нам не объект, а конкурент». И заснула. Просыпалась она дважды: на полпути, когда они выходила размяться на заправке и уже при въезде в город:

– О! Тут лучше направо!

– С добрым утром!

– Вернее, вечером. Надеюсь, он будет добрым. Вот так, теперь огибайте площадь… теперь в проулок… налево в ворота. Все. Приехали.

Вышли. Ираида Семеновна светила, а Константин ковырял в замках какими-то длинными железками. Управился за пару минут. Пошарив по стене, она включила свет, и тут же схватила лежащие на шкафу запасные ключи и повесила их на палец. И вовремя: в дверь уже заглядывала бдительная соседка.

– О! Ираида Семеновна! А Тамара Семеновна приехала?

– Нет, я одна. Вот… решили квартиру продавать. Привезла с собой возможных покупателей.

– Ой, правильно, давно пора. Если в цене не сойдетесь, я вам подскажу, кто квартиру ищет. Вы здесь еще побудете?

– Завтра, по крайней мере. Надо же все осмотреть, цены узнать.

– Может, поужинаете у меня?

– Да нет, спасибо. У нас все с собой.