Ускользающие улики

Лидия хмуро смотрела на него сверху вниз. Ее всегда раздражала его рассеянность. Опасная черта, впрочем иногда даже полезная. Кто станет подозревать чудака, так искренне увлеченного научными изысканиями, так беззаботно относящегося к своим вещам — все лежит на виду, даже ящики не заперты? Правда, в прошлом году на виду оказалось слишком многое, из-за этого пришлось убрать Мэгги Белл. Лидия не паникерша, но в тот раз они были на грани провала, и рисковать пришлось исключительно из-за рассеянности Генри.

Она по-прежнему молча хмурилась. Пока корить его, в сущности, было не за что. Она сама допустила промах, и пришлось снова рисковать, теперь уже из-за любопытства мисс Холидей, и на сей раз все прошло не так гладко, как она рассчитывала. К тому же она теперь осталась без прислуги. И, понятное дело, никто не рвется занять место этой копуши. Придется опять взять эту безмозглую Винни Тэйлор, вечно шныряющую по всему дому, хотя, правда, весьма расторопную.

Она задвинула ящик, в котором лежали укутанные в вату рубины, и сказала:

— Ну что ж, мне пора идти. Дождись, пока я пройду по коридорчику, а потом можешь отпереть дверь. И ложись-ка спать. Выглядишь ты устало.

Он провел рукой по лбу.

— Да, пожалуй, лягу. Лидия, а насчет Мэгги ты точно знаешь?

— Ну конечно. Просто она дошла до точки и захотела сбежать от этой рутины. Так она мне и сказала, а я дала ей денег на дорогу. Но лучше об этом помалкивай. Ну что, теперь тебе полегчало?

Он снял очки и протер их. Вот чудак… его глаза были полны слез.

— Да-да немного отлегло от сердца. Ты вроде бы сказала, что это дело — последнее.

— Да-да. Только не надо нервничать. Это тебе ни к чему.

— Да, ни к чему, — согласился он. — Иногда мне вправду нездоровится.

Она положила ему на плечо руку.

— Ложись спать, а я сама обо всем позабочусь. Занимайся только своими паучками.

По другую сторону панели мисс Силвер дюйм за дюймом тихонько продвигалась дальше от потайного входа в кабинет. Неплохо было бы узнать, куда выходит этот коридор, но сейчас ни о чем нельзя было думать, только о том, что происходило в кабинете. Крейг шел за ней следом, освобождая пространство для мисс Крю. Едва они отодвинулись, как панель сдвинулась тоже, и на пол коридора лег прямоугольник света. Если бы Лидия Крю вдруг глянула направо, она бы наверняка их увидела. В руке у нее был электрический фонарь. Да, если бы она направила луч фонаря вправо, она бы непременно их заметила. Но она не смотрела по сторонам. Как только Генри задвинул панель, она пошла, освещая себе путь, к выходу.

Когда ее шаги стихли, Крейг наклонился к уху мисс Силвер:

— Так, что же мы будем делать теперь?

В ответ она лишь слегка сжала его руку. Он послушно стал продвигаться впереди нее к выходу. Но дойдя до двери, они обнаружили, что она… заперта. Крейг позволил себе еле слышный смешок:

— И что же теперь? Может, пойдем назад и посмотрим, куда выходит тот конец коридора? Что вы на это скажете? Вам ведь известно расположение комнат внутри дома, а мне — нет.

Она очень деловито и рассудительно ответила:

— Думаю, он ведет в холл или в столовую. И там и там обшивка стен очень похожа на ту, что в кабинете.

Они повернули обратно. Приблизившись к раздвижной стенке, они с изумлением обнаружили, что из кабинета по-прежнему пробивается свет. Генри Каннингэм только что задвинул панель, они сами слышали щелчок пружины. Но не успел Крейг предупреждающе тронуть мисс Силвер за плечо, как они оба поняли: теперь свет в коридор проникал сквозь круглое отверстие в пяти футах от пола.

Его явно проделали в выдвижной панели для удобства: чтобы тот, кто шел по коридору в кабинет, мог убедиться, что путь открыт.

Чтобы заглянуть в этот «глазок», мисс Силвер пришлось приподняться на цыпочки. Ей хорошо был виден письменный стол и склонившийся над ним Генри Каннингэм. Перед ним на белом листе бумаги лежал паук, а Генри его препарировал — отвратительное зрелище…

Подцепив пинцетом крупный красный камень, он осторожно впихивал его в распоротое брюшко дохлого паука.

Ей сразу же стало ясно: это один из пропавших рубинов леди Мэлберн и — судя по размерам — центральный камень из ее колье с алмазами и рубинами. Когда камень исчез в паучьем брюхе. Генри отложил пинцет в сторону.

Другой, более тонкий инструмент он окунул в блюдечко с чем-то черным и клейким, затем капля за каплей закрыл Рубин, и вскоре мохнатый трупик снова приобрел прежний вид. Все это Генри Каннингэм проделал виртуозно: очень аккуратно и точно.