Ускользающая мишень

Конечно, это был вызов. Одна против неизвестно какого количества противников. Да еще с повязкой на глазах и в наручниках! Но в этом вызове был тонкий расчет: захотят — убьют прямо сейчас, если нет — все равно моральная победа на ее стороне. А это очень важно…

Аня стояла, упрямо наклонив голову. Ждала… В наступившей тишине отчетливо слышалась возня И негромкие стоны пострадавшего противника. Остальные молчали. Пока молчали. Наконец раздался металлический щелчок. Ошибки быть не могло — это щелкнул предохранитель. Девушка гордо подняла голову: умирать, так с музыкой. Жаль, немного она успела сделать…

Но выстрела не последовало. Мягкий удар по голове погрузил ее в бессознательное состояние…

Глава третья ПАВЕЛ ЛАГУТИН, СОБСТВЕННОЙ ПЕРСОНОЙ

Такого еще с ним не было! Безобразная, жирная Баба Яга пыталась его изнасиловать. Павел Лагутин задыхался под ее тяжелым горячим телом, она накрыла его полностью, и некуда было деться от этих настойчивых бесстыдных ласк. Невероятным усилием воли он сбросил ее и почувствовал упоительную прохладу, свежесть. Какой-то очень короткий промежуток времени он наслаждался легкими дуновениями ветра, но постепенно Баба Яга снова принималась за свое, и ему снова становилось невыносимо жарко под дряблыми складками ее бесформенного тела. Жарко, боже мой, как жарко, как хочется пить, и еще эта мерзкая старуха…

— Оставь меня, старая щука, в покое! — заорал Павел и в то же мгновение проснулся.

Прямо напротив него, на другом конце необъятной тахты, сидела почти пожилая брюнетка и испуганно смотрела ему в лицо.

— Ну вот, здрасьте, — недовольно произнес он. — Вы кто?

Лицо женщины удивленно вытянулось, и он моментально узнал ее.

— Это шутка, — быстро проговорил он, не давая бывшей балерине поводов для скандала. — Мы с женой так иногда шутили.

— Не думаю, чтобы у вас была когда-нибудь жена, — покачала она головой.

— Надо же, — хмыкнул Павел, — попадание в самую точку. Но ведь кто-то же у меня был?

— Не думаю, — снова покачала она головой. Лагутин с интересом посмотрел на нее. Неужели она намекает, что он ее так и не трахнул? Тогда зачем же он пошел на эту долбаную презентацию, устроенную в управлении? Зачем снял эту уже немолодую женщину? Зачем привел ее в свою холостяцкую нору?..

— Послушайте, а что здесь происходило этой ночью?

Она пожала плечами:

— Ничего.

— Ничего?

— Ничего, — глядя на него невинными, глазами, подтвердила она.

Павел вспомнил Бабу Ягу и обвинил ее:

— И вы не пытались меня изнасиловать?

— Это невозможно в принципе, — нахально ответила она. — Единственное, что я делала, — это укрывала вас одеялом, которое вы все время сбрасывали.

— Одеяло? Вот это, ватное?! — Ему стало понятно происхождение ночного кошмара. — В такую жару? Вы что, садистка?

— Вас всю ночь колотило.

— Это не от холода, дорогая, — сказал он ей. — Просто я намешал спиртного. Она вдруг расхохоталась.

— Что это с вами? Она хохотала.

— Эй!

Она не могла остановиться.

— Девушка!

Она тут же заткнулась. Кажется, он задел ее больное место.

— Я вам не девушка! — сердито сообщила она ему.

— Да?! — неприятно удивился Павел. — Но вы же сказали, что ничего не было.

Слава богу, она улыбнулась. Если бы у нее не оказалось чувства юмора, все выглядело бы гораздо хуже.

— Что это вас так разобрало? — поинтересовался он.

— Вспомнила ваше вчерашнее поведение, — объяснила она.

Павел похолодел. Что он вчера там вытворял? Она внимательно следила за его лицом.

— Вспомнили?

— Послушайте, может быть, вы оденетесь? — предложил Лагутин.

— Спасибо, жарко, — отказалась она. — Ну? Вспоминайте, вспоминайте!

— Черт! — вскочил он и, обнаружив себя абсолютно голым, тут же бросился под одеяло. — Кажется, я целовал вам ноги.

— Ну что вы, — улыбалась она, — это было так по-рыцарски! А что было после этого?

— Коктейль! — вскричал Павел и застонал. — Зачем я пил этот коктейль?!

— Знаете что? — сказала она. — Я сварю вам кофе, ладно? А вы вспоминайте. Где у вас тут кухня?

Павел улыбнулся. Ага! Кажется, наступил вполне подходящий момент.

— У меня есть другое предложение, — зловеще проговорил он. — Тем более что кофе у меня нет. Что мы все «выкаем» друг другу? Ну-ка дай мне свою руку.

— Зачем?

— Предлагаю трахнуться на брудершафт…

— Наконец-то! Слова не мальчика, но мужа…

Через добрых полчаса они наконец отцепились друг от друга.

— Это нечто! — выдохнула она, признавая очевидное.

Дыхание ее медленно восстанавливалось. У Павла — тоже. Он взял с тумбочки пульт и включил телевизор, стоявший напротив тахты.

Она изогнулась, как удовлетворенная кошка.

— Что хорошо, то хорошо, — промурлыкала она, — Я-то уж подумала, что интуиция меня подвела. Понимаешь, у меня на самцов нюх поставлен очень здорово.

По телевизору передавали новости. На Дунае бомбили мосты. Камеру установили в кабине самолета, и было хорошо видно, как сначала цель берется компьютером в квадрат, а затем — после нажатия кнопки — мост разлетается, словно игрушечный. Скорее всего, это были съемки Си-эн-эн, Павел так решил, потому что авторы не монтировали разговоры с перекошенными от ужаса лицами сербов.