Ушкуйник. Бить врага в его логове!

Не откладывая дела в долгий ящик, Михаил отправился на торг и – прямиком в оружейную лавку.

– Ну, Михаил, здравия желаю. Наконец и ты в мою лавку заглянул, – радушно улыбался купцу оружейник.

– А разве мы знакомы? – наморщил лоб Ми-шаня.

– А помнишь, я у тебя о прошлом годе железо брал, свейское.

– Было такое. Прости, запамятовал. И тебе здравствовать. Вот, хочу арбалет себе купить.

– Отличный выбор, ежели для обороны. Слышал – снега ждешь, с санным обозом собираешься?

– Именно так.

Оружейник снял со стены – с деревянного колышка – арбалет.

– Попробуй.

Мишка не знал, что значит – «попробуй». Оглядел арбалет внешне. Оружейник посмотрел на Мишаню удивленно:

– Не пользовался раньше арбалетом?

– Не приходилось.

– Для начала попробуй тетиву взвести – по силам ли будет? Наступи на «козью ножку».

Что такое «козья ножка», Мишаня тоже не знал, но помнил, как вчера Тит показывал на рычаг со стременем. Опустив арбалет, он просунул носок сапога в «стремя» и взвел тетиву. Туго! Аж мышцы на спине затрещали.

– О, получилось! Или полегшее дать – взводить попроще. Но если усилие меньше, то и арбалет слабее – учти.

– Этот возьму, позаниматься с ним надо.

– А болты нужны? Сколько возьмешь?

Опять вопрос ребром. Знать бы, сколько стрел у лучника в колчане, тогда хоть как-то сориентировался бы.

– Бери два десятка, – подсказал оружейник, – не на войну же идешь.

Оружейник завернул в холстину болты и арбалет. Рассчитался Мишаня серебром да и домой направился.

По-осеннему рано начало темнеть. Пока поел, пока с Лизой записи на вощеных табличках из лавки сверил, время спать подошло. Чего глаза при лучине зазря портить?

А спозаранку, едва яичницы поев, отправился Михаил на конюшню.

– Учи, Тит, коли обещал.

Они вышли из конюшни во двор. Тит чурбачок прихватил, которыми печь топят, и поставил его у забора.

– Стреляй!

Михаил взвел тетиву, положил болт в желоб и выстрелил. Всего-то двадцать шагов было, а промахнулся. Вытащил болт из доски, снова зарядил.

– Ты вот что, Михаил. Плечи тетивы ровно держи, в сторону не наклоняй. Как в цель наведешь, дыхание задержи и на спуск мягонько нажимай, не дергай. Понял?

Михаил кивнул. Он сделал все, как Тит сказал, и выстрелил. Болт попал точно в чурбан и почти навылет пробил осину.

– Вот, видишь, дело и пошло. Только в близкую да неподвижную цель попасть немудрено. Труднее по бегущему человеку или по всаднику, да не по тому, который на тебя скачет, а который слева направо двигается или наоборот. Тогда не в цель стрелять надо, а перед ней. И чем быстрее цель двигается, тем больше прицел вперед выносить надо. Тогда всадник сам к болту подскачет в нужный момент.

Тит привязал бечевку к чурбачку и побежал, волоча за собой импровизированную цель. Мишаня прицелился и выстрелил. Мимо! И только с третьей попытки, да и то в край, попал в чурбак.

После двадцати попыток Тит запыхался.

– Все, хозяин, не молод я уже бегать. Хочешь, мальчишек найми. Коли в движущуюся цель попадать уверенно начнешь, стало быть, оружием овладел. И время от времени все равно заниматься надо, чтобы в форме быть.

Мишаня и в самом деле нанял двух мальчишек. Им – разминка да деньги, ему – тренировка.

Первый день он во дворе стрелял. На второй, когда уже уверенно попадать стал, за крепостную стену вышли – там места много. Тит его наставлял: «Если шагов за семьдесят попадать научишься – хорошо».

Мишаня выстрел от выстрела дистанцию увеличивал. Поперва он промахивался, и мальчишкам приходилось искать в снегу улетевший болт. Потом попадания стали случаться чаще, и на пятый день из десяти выпущенных Мишаней болтов восемь попали точно в чурбачок.

– Достаточно, – рассудил Мишаня. – Я же не в чурбачок маленький стрелять буду, а, коли придется, в человека, он же размером побольше.

Этим же вечером к нему домой пришел Костя. – Поздоровались, Мишаня ему ендову со сбитнем преподнес.

– Снежок прибавился, вот и ноне шел, – сказал Костя, возвращая ему ендову. – Первые обозы пошли, пора и нам. Завтра с утречка к тебе сани подойдут – так ты будь готов. С собой если только что и возьмешь – так это оружие, и то в сани сунь, чтобы не на виду.

Они поговорили еще немного да и разошлись.

Плохо Мишане той ночью спалось, кошмары снились. Проснулся он со вторыми петухами – едва рассвет забрезжил. Помолился на икону, поел сытно пирога рыбного, запил узваром и услышал, как у дома лошадь фыркнула, и в дверь постучали.

– Обоз готов!

Долго ли Мишане собраться? Тулупчик накинул, шапку надел, поясом опоясался. Саблю с арбалетом еще с вечера в холстину завернул. Подхватил оружие под мышку и дверь за собой неслышно притворил.

Уселся в сани, прикрыл ноги пологом медвежьим, сверток с оружием туда же сунул – подальше от любопытных глаз.

Возница обернулся, подмигнул.

– Здрав буди, купец!

– И тебе здоровья! Трогай!

Мишка сразу узнал в вознице десятника из Костиной сотни, воины которого брали Фильку Косого с шайкой. На сердце спокойнее стало – видел их в деле, серьезные ребята.